Из всего круговорота жизни в Заполярье самый тяжёлый месяц это февраль. Даже сейчас, когда в Салехарде уличное освещение разгоняет мрак полярной ночи, в эти дни как-то особенно хочется наступления лета, уж очень сильно давит ночь. А что уж говорить о временах оных, когда Салехард ещё не был городом и назывался Обдорском, т.е. в уже в позапрошлом веке.
За стенами изб стояли трескучие морозы, солнце всходило над горизонтом буквально на пару часов, не в силах разогнать студёную дымку, таким воздухом дышать было тяжело. Но что особенно угнетало обдорян, так это вынужденное безделье, вызывавшее глухую тоску и меланхолию, тем более в селе практически никого не оставалось, Обдорская ярмарка заканчивалась и торгово-промышленная жизнь села замирала до вскрытия рек.
Начинали оживать обдоряне лишь к Масленице. Ещё за неделю до праздника принимались строить ледяные горки, или как их тогда называли – «катушки», чтобы кататься с них на санках, а те, кто был победнее, просто приспосабливали железные листы или куски кожи. Горки освещались самодельными фонарями. Обычно в Обдорске собиралось несколько компаний, и каждая строила свою катушку. Бурлившая энергия искала выхода, вот потому весельчаки старались украсить свои горки как можно краше, чтобы к ним приходило побольше народа, и особенно местных барышень, на зависть другим компаниям. Конечно, происходили стычки между компаниями, обдоряне любили свои «катушки», и потому, невзирая на жестокие морозы, которые вышибали слезу и выбеливали щёки и носы, они веселились от души. Обычно с горки катались по одному, а ежели кому повезёт то и вдвоём, кавалер приглашал барышню, и они с весёлым хохотом скатывались вниз.
Путешественник Бартенев, превосходно описал эту праздничную картину, разворачивающуюся под промёрзшим полярным небом, украшенным крупными звёздами:
«В этом году почти всю масленку стояли морозы около минус 45 R. Морозная пыль и пар от дыхания толпы стояли над катушкой. Синие, красные, желтые и зеленые фонари тускло мерцали сквозь облако пара и ночную мглу. Фигуры обдорян, то бегущих с санками на гору, то стрелой, с шумом и грохотом летевших вниз, имели какой-то фантастический вид: точно ад с чертями. Иногда эта картина освещалась таким светом, перед которым меркнет всякая иллюминация человеческих рук: на небе разыгрывалось северное сияние. Веселей говор, смех, грохот кованок (салазки) как-то раззадоривали и манили на катушку.
Мне сперва казалось, что при таком страшном морозе какое уж катание? Но потом я соблазнился и побежал с санками к толпе. Оказалось, что ничего, можно: малица и пимы прекрасно защищали от холода, и не прошло и получаса, как я уже немного даже вспотел».
Ещё обдоряне устраивали проводы масленицы. Этот старинный русский обычай, своими корнями уходящий в языческие времена, хорошо сохранился на севере, прижился, несмотря на православие.
Бартенев с восторгом вспоминал, как, идя по улице, он вдруг услышал странные дикие звуки: тут был и звон колокольцев, и грохот бубна, и пронзительные звуки гармошки. Обернувшись, он увидел оригинальное зрелище: в крестьянские дровни, завешанные рогожей, была впряжена лошадь, тоже вся в рогоже, в каких-то лоскутках, лентах и колокольцах. На ноги лошади весельчаки умудрились натянуть старые, рваные портки и даже сапоги. А из-под рогожного шатра, укреплённого на дровнях вместе с каким-то соломенным чучелом, неслись дикие звуки.
Масленица в Обдорске отличалась тем, что здесь практически не пекли блинов. Хотя во всей стране это был всенепременный атрибут праздника.
Вечером, в Прощеное воскресенье, в последний раз катались на горках. В этот день люди веселились особенно от души, и не могли угомониться до самой ночи. Но вот догорали свечи, гасли один за другим разноцветные бумажные фонарики. Катушка темнела до следующего года. Очень жалко было обдорянам расставаться с ней, хотелось ещё кататься и кататься, продлевая праздничное настроение, и потому грустной ноткой в морозном воздухе звучали прощальные слова расходящейся молодёжи:
«- Прощай, катушка! Простите все!».
После разудалой масленицы наступал Великий пост. И тут всё религиозное население О6дорска начинало говеть. В эти дни религиозные старушки постоянно ворчали на удалую молодёжь, которая с неохотой расставалась с зимними праздниками:
- Полно уж вам чертей мутить.
А церковь начинала наполняться сокрушающимися о своих грехах. За год грехов у всех накопилось ох как много, и их все необходимо было отмолить. Все Посты в Обдорске соблюдались очень строго, хотя и здесь попадались вольнодумцы, которые рассуждали, что, дескать,
«не входящее в уста, а исходящее из уст оскверняет человека».
Скучно и однообразно проходили конец февраля, март, апрель и начало мая. Морозы начинали отпускать, день становился длиннее, но начинались бураны и метели, да такие, что на улицу носа не высунешь, так начиналась Полярная весна.
Более подробно о праздниках обдорян можно прочитать в моей книге «Ночной Директор».
Если статья была познавательна, то ставьте т.н. «лайк», не забудьте подписаться. Жду комментарии.
Ваш В.Л.