Жили-были две сестры. Старшая с детства была старательна и серьёзна. Рано научилась читать, сидела над книжками. Мечтала стать врачом - обязательно лучшим в городе.
Младшая росла обычной девчонкой: куклы, капризы, проказы.
Развивали-учили обеих девочек одинаково, но получились они совсем разными. Старшая с удовольствием ходила в школу и безо всяких понуканий приносила сплошные «пятёрки». А её сестра постоянно норовила прогулять и с трудом тянула на «троечки».
Родители, как водится, боялись. Что старшенькая - синим чулком станет. А меньшая – в подоле принесёт.
Но опасения не оправдались. Старшая, правда, вышла замуж поздно – сначала выучилась в медицинском, прошла ординатуру, заработала репутацию. Но поглядывать на мужчин и за внешностью своей следить тоже успевала. И в тридцать - нашла мужа любо-дорого. Кандидат наук, красавец, с квартирой.
Жила семья дружно, красиво, с традициями. По воскресеньям, оба в бархатных халатах, обязательно пили кофе-гляссе и слушали Штрауса. Обеды сервировали- в гостиной, на крахмальной скатерти. Вечерами в театры ходили.
Детей, правда, не было, но особо не страдали. Хотя понимали, что надо.
А тут младшенькая выскакивает замуж – «по залёту».
И в семье возникает идея: отдать младенца старшей сестре.
Младшая обрадовалась: «Забирайте! Мы молодые, ещё себе родим!»
Старшая с мужем тоже вроде предвкушали: когда, наконец, их дом наполнится топотом детских ножек. Однако документы на усыновление оформили только после того, как педиатры вынесли заключение: малыш полностью здоров.
Мальчик по имени Миша с раннего детства рос непоседой, машинки ломал, роботов разбирал на детали, от развивающих занятий уклонялся. Зато ласковым был, как девочка. Любил забраться к приёмной маме на руки, обнять крепко-крепко. Она зарывалась лицом ему в волосы, но никак не могла понять, что это за особый, милый, детский запах, про который говорили остальные мамочки. Да и муж морщился, укорял: «Что ты парня, как бабу, воспитываешь?»
Мишу никогда не били, но вырастили в строгости. Он заправлял свою постель, мыл посуду, старшим не перечил. Привык, что родители с ним никогда не играют и считал: так надо.
А в тринадцать лет, как положено подросткам, начал чудить. Приходил поздно, покуривал, нахватал «двоек».
И однажды подслушал, как приёмная мать в сердцах сказала: «Зачем мы его только взяли?»
Миша немедленно потребовал правды. И приёмные родители не стали ничего скрывать.
Мальчик выбежал из дома и поехал к тем, кого всегда называл тётей и дядей.
А у младшей сестры – уже двое детей. Живут небогато. Но перед сыном родным повинились, позвали: «Хочешь – переезжай к нам».
Миша сначала радовался, вился вокруг «настоящих» мамы с папой. Но ютиться ему приходилось в комнате с малолетними братиками, питаться супом из потрошков. И через пару дней он отправился отдыхать – к родителям неродным, зато в свою отдельную комнату и к хорошей кормёжке.
Так и метался – между двумя домами.
А едва исполнилось восемнадцать – женился. На женщине вдвое старше, не умной и не красивой. Зато позволяла обниматься-ласкаться, гладила своего «мальчика» по голове.
Пару месяцев длилась идиллия, но потом ей надоело сюсюкать. Захотелось иметь в доме не мальчика – но мужа. Запретила себя «мамулечкой» называть. И потребовала, чтобы зарплату нормальную приносил, а не крохи.
Миша обиделся. Ушёл.
Снова женился – и опять развёлся.
Теперь ходит к психологу. Тот говорит: надо отпустить обиду. Простить обеих своих «мам» и начать новую жизнь. Но Миша не может. Любые семейные посиделки заканчиваются ссорами.
В приёмной семье Миша возмущается: «Зачем вы меня только взяли?» Родных родителей укоряет: «Как вы могли меня бросить?»
И очень страдает, что ни те, ни другие не считают его настоящим сыном.
Можно ли исправить ситуацию – сейчас? И если можно, то как?
Пишите в комментариях!