О процессе "фильтрации" рассказывал коллега отца Н. Буянов, слесарь Завидовской тонкосуконной фабрики. Я застал живыми многих фронтовиков, но рассказы их, по глупости и молодости лет, не записывал. С другой стороны, это поколение было сильно напуганное и, предпочитало поменьше болтать языком, отделываясь общими фразами, заученными ещё в боевом листке. Только иногда, в тесной компании, после лишнего стаканчика, всплывала правда о войне. И кое-что я хорошо запомнил.
Буянов служил во 2-й Ударной армии на Волховском фронте. Из-за бездарного руководства советского командования 2-я Ударная армия была окружена и понесла огромные потери. Согласно доклада Особого отдела Волховского фронта неизвестной осталась судьба 27319 человек, а по немецким данным в плен попало около 30000 человек во главе с командующим армией генералом Власовым. Одним из пленных оказался красноармеец Буянов.
В плену он работал то ли на заводе, то ли на шахте, сейчас точно не помню, но освободили их американцы, буквально за несколько дней до Победы. Американцы ушли вперед, солдат вермахта не было видно, то есть бывшие пленные оказались в ситуации, похожую на описанную в "Венских каникулах" Э. Володарского и В. Высоцкого. И Буянов с несколькими товарищами стали пробираться в зону советских войск. Во время этого путешествия он где-то разжился (по его словам: "в брошенном магазине") щегольской хромовой курточкой. Свою обнову он холил и лелеял, надеясь по возвращению домой, за неимением наград, ею поразить сердце одной особы. Бывшие военнопленные добрались до своих войск, война кончилась, но вместо ожидаемой отправки на родину, их поместили в фильтрационный лагерь, тут же в Германии. В лагере сносно кормили, работать не заставляли, за исключением благоустройства территории, но и домой не отпускали. Регулярно вызывали на допросы, где обращались очень вежливо. Вопросы были одни и те же: "Повторите, пожалуйста, когда, где и при каких обстоятельствах вы попали в плен?", "Назовите, пожалуйста, фамилии ваших командиров?", "С кем вместе вы попали в плен?", "С кем вместе вы находились в концлагере?". Называли разные фамилии, интересовались, не знакомы ли они ему.
Больше месяца тянулась эта волынка и изрядно надоела бывшему военнопленному. Придя на очередной допрос, он аккуратно повесил хромовую курточку на вешалку, присел на табурет и угостился душистой папиросой, предложенной офицером контрразведки. Ответив в очередной раз на осточертевшие вопросы, Буянов вышел из кабинета, бросив мимолетный прощальный взгляд на щегольскую курточку, оставшуюся одиноко висеть на вешалке. Больше его не беспокоили, а уже через неделю, паровоз, победно гудя, вез его на Родину. Никаких карательных санкций к нему не применяли, но еще долгие годы, время от времени, его вызывали в районный отдел госбезопасности и показывали фотографии разных лиц, вопрошая: "Не знаете ли вы кого-нибудь из этих граждан?". Чекисты, надо отдать им должное, розыск лиц, запятнавших себя сотрудничеством с оккупантами, не прекращали вплоть до развала СССР.