Рассказ. Аудитория 18+.
"Здравствуйте, я от тёти Наташи из 23 цеха," - сказала молодая девушка с длинной косой до пояса в лёгком ситцевом платье, робко зайдя в тринадцатый кабинет с надписью "Отдел кадров".
"А, Галечка, проходи, сядь сюда, - сказала пожилая женщина лет пятидесяти, - сейчас будем оформлять. Что умеешь?"
"Да... ничего ещё, я только школу закончила. Вот, аттестат получила вчера... - Галя протянула женщине серые корочки с советским гербом на обложке, - тройки есть, да вот... по математике твёрдая четверка, - девушка сделала паузу вспоминая, как мать утром говорила, чтобы она как можно больше рассказывала про свои школьные достижения, может сразу запишут в ученики часовщиков, у них зарплата выше, - а ещё я могу работать с мелкими деталями. Я бисероплетением занимаюсь..."
"Ой, доченька, мне до этого нет дела. Начальник цеха сначала всех на должности уборщицы принимает, а уже на усердие посмотрит и сам решит, куда тебя пристроить. Оклад 70 рублей. Да, и без средне- специального у нас сейчас мало берут. Техникум же есть. Да, Наташа говорила, что у тебя братья и сёстры младшие есть и устроить тебя надо срочно. А поскольку твой отец в шестом цеху работал... Пока не погиб... Вот тебе преимущество."
Галя вздохнула. Семьдесят рублей - зарплата низкая, но ученицы тоже не многим большим получают. А работа нужна очень. Мать у нее многодетная, а помощи ждать не от кого: "Ну, давайте, устраиваете!"
"Тебе надо, голубушка, заявление написать, вот листок, перо и чернила найдёшь вон за тем столом, образец там же под стеклом. Вот тебе тетрадка, чтобы мягче писать. Предприятие у нас имеет военный статус, зайдёшь ещё вот с этим в кабинет номер девять. - Она протянула ей ещё какой-то листок. - А потом в цех, к непосредственному начальнику, он скажет там всё как. Я тебя провожу."
Галя села за указанный стол и стала аккуратно, буква к букве выводить каллиграфическим почерком текст заявления. Сердце её трепетало от радости, что теперь она может помочь матери. Она сразу после восьмого хотела устроиться в папин цех, но та не разрешила. Мол куда спешить, отучись десятилетку. В техникум Галя поступать не стала, так как не знала в какой. Она уже давно решила, что сразу, как окончит школу, устроится на завод, ведь самую большую зарплату получали именно там. Когда отец был жив, они не испытывали трудностей: на всё хватало денег. Походил два месяца в учениках и уже почти мастер, и зарплата сто восемьдесят рублей. Да, можно было бы купить пальто для Димки, и новые сапоги для Зои. Галя вздохнула. Ну и с семидесяти рублей мать что-то, да выкроит. Хотя бы смогут покупать масло вместо маргарина.
Когда заявление было написано, Галя отправилась в кабинет номер девять, где её заставили подписать какие-то бумаги о неразглашении. Суровый дяденька с одной ногой сказал, что завод у них оборонный. И хотя она будет работать в часовом цеху, но всё равно разглашать его производственные тайны нельзя даже домашним. Разумеется, девушка, как и весь город Куйбышев, знала, что завод оборонный, и на нём производят снаряды для легендарной "Катюши". Собственно, её отец так и погиб, рядом с ним на конвейере, женщина мастер неверно устанавливала капсюль, и снаряд детонировал. Сама женщина хоть и инвалидом стала, да всё же живая, а вот её отца по кусочкам собирали... Гроб был закрытым. В общем, она не удивлялась и поспешила с разрешением к Зинаиде Павловны в отдел кадров, чтобы та провела её в цех.
Шли по центральной аллеи. Большие тополя скинули уже свой пух и он носился вдоль бордюров. Сотрудница отдела кадров ей выписала временный пропуск, девушка сжимала в руках направление на выход, выданное на проходной. Свой постоянный она получит через неделю, когда и начнёт работать.
На входе в корпус их встретила парторг цеха Елизавета Захаровна. Она выдала Галине белый халат и белые хлопчатые тапочки и повела в цех. Первое знакомство с цехом было волнительным: большие производственные помещения, много столов и незнакомого оборудования, которое громко работало. Царила стерильная чистота. Елизавета Захаровна познакомила её с многочисленными обязанностями: как убирать рабочие места, чем мыть пол, где взять комплекты чистого нательного белья. Также представила тем коллегам цеха, с которыми ей напрямую надо будет взаимодействовать.
Парторг оказалась очень общительной и улыбчивой женщиной, с ней приятно было общаться и проходило всякое волнение. Елизавета Захаровна внушала доверие. Она рассказала о её возможностях, если она подаст в комсомол, о том, что можно получить путёвки на море, об отчислениях в профсоюз, да и много чего. Однако, когда Галя спросила, могут ли её перевести в ученики, то Елизавета Захаровна замялась и сказала, что это решает Пётр Соломонович, но он сейчас на совещании у директора завода, да, и потом, она туманно сказала, что девушка ещё успеет с ним познакомится, когда придёт время и задать вопрос лично. Через неделю Галя пополнила штат уборщиц, а через две получила свою первую зарплату и была счастлива.
Галя проработала на заводе почти месяц, прежде, чем ей показали её начальника цеха. Он то в командировках был, то на юг отдыхать ездил. Диспетчер Вера Леонидовна, как-то обратила внимание: "А вот и наш петушок идёт!" - улыбаясь в сторону мужчины, о чём-то говорившего с бригадирами.
Был уже сентябрь, но было ещё тепло. Лишь пожелтевшие одинокие листья берёзы шуршали под ногами на аллеях завода. Девушка привыкла к своим служебным обязанностям. Труд по уборке цеха был хоть и тяжелым, но приятным. Она часто думала о том, что вот встретит Петра Соломоновича, расскажет про отца, и он обязательно переведет её в ученицы. А Галя - девушка способная и быстро станет мастером. Будет вот также сидеть и собирать часы "Победа" с разными циферблатами. Она уже подглядывала как это делают другие и очень уж мастерам завидовала.
Как-то она мыла полы в каморке начальника цеха. Галя привыкла, что там никогда никого не бывает, даже зам.цеха и парторг ходили где-то по разным помещениям. Разве что на обед все собирались здесь "покипятить" чайку. Административные помещения цеха она мыла в первую очередь в первой половине дня. Это было время после планерки, когда все начальство уходило на совещания в главный корпус. Шваброй мыть было неудобно и Галя протирала пол тряпкой, как это по приличнее сказать, попой к верху, головой вниз. В ушах немного шумело от притока крови, а тряпка шуршала о бетонный полы.
Девушка слегка напевала популярную песенку из знаменитого кинофильма "Кавказская пленница". Чтобы юбка не мешала с халатом, она завернула их в пояс и потому подтяжки чулков было видно из-под подола.
Вдруг, неожиданно, кто-то ширкнул стулом и аккуратно теплыми руками подвинул её немного в сторону за ягодицы, проходя к центральному столу. Человек взял папку с документами и повернулся к ней лицом. Галя выпрямилась и замерла. Это был Пётр Соломонович. Он ласково улыбнулся и спросил:
"Новенькая?"
Галя растерялась, она только и смогла ответить:
"Почти... Я с июля работаю," - какой-то ком подошел к её горлу. Она понимала, что вроде как подходящий момент поговорить с неуловимым начальником цеха о её назначении в ученицы, тем более что открылись на то вакантные места, но этот ком не давал сказать ни слова.
"Вижу, ты девушка старательная. Никак в комсомолки собираешься?"
"Собираюсь," - машинально ответила, растеряно хлопая большими девичьими ресницами.
"Если закончила, позови ко мне парторга цеха, пусть напишет тебе лучшие рекомендации".
Галя еще раз протерла бетонный пол у входной двери и пошла менять воду. По дороге она встретила Елизавету Захаровну и передала ей о том, что велел сказать Пётр Соломонович.
"Вот как?! Всё-таки заметил, ну, что же, будем готовить тебя в комсомол! Значит быть твоей карьере!" - она заулыбалась и ушла.
На следующий день, парторг подошла к Гале и сказала, что той необходимо явиться к ней домой в субботу, так к в понедельник будет собрание по выбору претендентов в комсомол и нужно им вдвоем основательно подготовить выступление девушки.
"Оденься хорошо, буду проверять тебя и на внешний вид тоже, ты должна быть образцовой современной комсомолкой. И на знание основных положений партии и про внешнюю политику спрошу. Вот, почитай журнальчик. Адрес тебе написала там свой. Жду в субботу к двум часам."
"Ой, спасибо Вам Елизавета Захаровна, вы заботитесь обо мне, как о родной!"
"Да, чуть не забыла. Чисто по женски... У тебя этих дел... ну женских не будет к заседанию комсомола, а то там собрание долгое... Мало ли что, может надо в другой раз? Ну, чтобы конфуза не вышло. Понимаешь..." - хитро улыбнулась парторг.
"Ой. Ну что вы, у меня как раз только закончились," - растерянно сказала девушка. Ей стало как-то стыдно говорить с незнакомым человеком на такие темы.
На том женщины попрощались, и Галя пошла домой. Она всегда ходила со знакомой отца, тётей Наташей, что и устроила её в этот цех. Она была уже женщиной в летах и заслуженным мастером цеха. По дороге девушка рассказала о встречи с начальником цехом и о предстоящем партсобрании.
"Ой, Галюшка, не нравится мне это, - уж больно всё гладко!" - сказала ей в ответ тётя Наташа.
"Ну вот, мы с Елизаветой Захаровной подготовимся, она как настоящий парторг вызвалась мне помочь. Думаю меня как комсомолку возьмут же в ученицы?"
"Ой, Галюша, - причитала тётка, - уж больно всё гладко".
Мать дома обрадовалась, что дочь в Комсомол подаёт, и что лично парторг цеха помогать будет! Шутка ли, её доченьку заметили и перед ней открываются хорошие перспективы. Нагладила дочке лучшее платье, прикрепила белый воротничок и манжеты, что сама для такой цели связала за ночь. Пальто почистили, ботинки ваксой намазали.
Утро выдалось холодным, но солнечным. Подошел автобус и Галя поехала до улицы Авроры. Аврора 70, кв. 35, 4й этаж. Это хрущевские новостройки. Там всем заслуженным заводчанам еще лет двадцать назад давали квартиры. Вот и ей когда-нибудь дадут личную жилплощадь. Здорово! С хорошими мыслями она подошла к подъезду и поднялась на нужный этаж. Нажала кнопку звонка. "Клын-клын". Через несколько секунд дверь крашенная в бордовую краску с нехитрым деревянным рисунком открылась.
"Доброе утро, Елизавета Захаровна!"
"Доброе, доброе, голубушка. Проходи, раздевайся!"
Галя зашла в маленькую прихожую и сняла пальто и ботинки. Парторг подала ей мягкий тапочки. Девушки они показались через чур уж буржуазными. Она такие видела только в кино: розовые с белыми пушистыми помпонами. На коричневых хебешных колготках они смотрелись очень странно. Но Гале они понравились... Хорошо жить в чистой квартире, это вам не грязный двор многодетной бедной семьи.ото из открытого источника (Яндекс)
Стеклянная дверь отделяла их от основной комнаты.
"Ну, проходи, красавица," - сказала парторг приглашая девушку открыть проход.
Галя перекинула косичку с одного плеча на другой, слега прижимая её к большой груди и набрав воздуха шагнула в комнату. Тут она неожиданно остановилась. За круглым столом, покрытым бархатной скатертью, рядом с кухонной дверью сидел Пётр Соломонович в домашнем халате. Он явно вышел только что из душа.
"Здравствуй, комсомолочка!"
Галя растерялась. Она хотела было сделать шаг назад, в прихожую, но тут Елизавета Захаровна слегка толкнула её в центр комнаты. Девушка испуганно посмотрела на парторга, потом на начальника цеха. Душа подсказывала что-то неладное в этой обстановке. Но что делать дальше, Галя не знала.