На заре моей практики 10 лет назад ко мне обратилась клиентка.
Марина, 28 лет. Очень болезненно переживает разрыв со своим молодым человеком.
Она поделилась своей историей. Я поддержал её, как мне показалось, достаточно. После этого я перешёл к установлению рабочего запроса, чтобы нам обоим понимать истинную цель её обращения. Мы подробно разбирали её ситуацию, её переживания и её желания на будущее. Но запрос установить не удавалось. Марина же в ответ несколько раз меня просила дать ей совет, что ей делать, поделиться «мужской точкой зрения» на её ситуацию. Я объяснял, что советов не даю, моё мнение ей не поможет, и предлагал ей работу, чтобы скорее пережить расставание и понять, почему она оказалась в такой ситуации. В очередной раз я её спросил:
— Вероятно, у Вас нет потребности глубоко разбираться. Быть может Вам нужна просто моя поддержка?
— Ну а что Вы скажете? Что он мудак?
— Ну если это Вам поможет…
— Нет.
В конце консультации Марина спокойно, но без оптимизма, сказала:
— Наверно Вы не мой доктор, а я не Ваш пациент.
Заплатила и ушла.
Спустя несколько минут я осознал двусмысленность её фразы. «Не мой доктор» или «немой доктор»? То есть тот, который не смог сказать того, что она хотела услышать.
Этот случай я разбирал на супервизии и понял, что Марине действительно нужна была всего лишь моя поддержка. А я поспешил с переходом к работе для исследования её внутренного мира. Но почему тогда он не приняла моё предложение о поддержке? Потому что психологическая поддержка выражается не в разумных словах, а в предоставлении клиенту побыть в безопасном месте со своими переживаниями необходимое время, дать ему уют и человеческое тепло.
В общении с коллегами я не раз встречал подобные истории. Это одна из главных болей начинающих психотерапевтов — пытаться ускорить процесс, чтобы «человеку стало лучше». Важная особенность психотерапии в том, что каждый клиент движется со своей скоростью, а психотерапевт должен идти вместе с ним.
Или посетите мой сайт: