Наши родители застали развал страны. Наши деды – великую войну. Наши прадеды – сталинские репрессии. Чуть глубже в историческом пути – революция, террор. Как тут радоваться жизни?
Эту позицию озвучил мне друг. И я с ней согласен: ХХ век был тяжёлым, даже трагическим. Озвученные выше события уничтожили десятки миллионов наших сограждан, у предков были реальные причины чувствовать себя несчастными.
Ну а что же мы? Мы-то почему ходим с каменными лицами и вечно ноем?
Всё же хорошо. С каждым годом средняя продолжительность жизни растёт. Крупных войн нет. Прилавки полны товаров, у людей есть зарплата. Никогда еще в истории человечество не жило так хорошо. Не так давно, в XIX веке, на планете ещё были рабство, эпидемии и открытое насилие, а помещик мог творить беззаконие. Чего нам не хватает теперь?
За себя могу ответить – самореализации. По Маслоу, нижние ступени пирамиды потребностей удовлетворены. Теперь нам подавай проявление индивидуальности, социализацию.
Отлично, что мы стремимся к лучшему, но что мы чувствуем сейчас? В рейтинге Международного индекса счастья россияне находятся на 172 месте. Ниже нас только несколько стран, среди которых Зимбабве и Свазиленд.
И если с этими с африканской нищетой всё ясно, то мы то как там оказались? Да, политическая и экономическая стагнация. Да, несменяемость власти, цензура и прочие «приятности». Да, мы живём бедно по меркам развитых стран (да и по любым адекватным меркам).
Индекс счастья – субъективен,и речь там не про успешность страны и её граждан, индекс составляется из ответов граждан на вопросы о их отношении к жизни в стране и уровне удовлетворенности.
Но россияне выносят вердикт самим себе: «мы не счастливы» (!) Страшно.
У Кровостока есть строки:
Но немцы – не мы,
А мы – точно не немцы.
Немцы делают вещи,
Мы – же только трагизм.
Точнейшие строки. Страшно осознавать, что фатализм, обречённость и тоска стали частью нашего менталитета. На то, чтобы выветрить это, должны уйти столетия. Новые поколения людей должны воспитать детей улыбающимися и открытыми новому. А сейчас… мы научились видеть в этой безмолвной грусти свой шарм. Русский, морозный и трагично-слёзный.
Грустно.
Автор: Раскиев