В лесных прогулках с отцом, тяготея к познанию окружающей природы, я то и дело спрашивал у него: "а что это за травка", "а что за дерево", "а эта ягода как называется?". Отец, обладая лишь базовым деревенским пакетом природоведения, порой не зная названия растения, отвечал: "ну вот это есть нельзя; от этого голова заболит, а от этого с горшка не слезешь". Основное, что до меня должно было дойти-дошло: к чему-либо тянуть руки в лесу торопиться не стоит.
Одно название встречалось чаще других-волчье лыко, и, бывало, означало разные растения.
Собственно лыко-это луб, покрывающий весь ствол растения под корой. Раньше лыко имело настолько огромное ремесленное значение, что деревья, с которых его получали, были не обременены отдельными названиями, а так и назывались. Волчий уклон в названии тоже вполне понятен, ведь растение могло так же, как и волк, неслабо куснуть.
Ничего странного нет в том, что ядовитые растения объединяли под одним собирательным названием, ведь если они делают плохо человеку и с них нечего взять, на кой хрен вообще они нужны, да?
На фото самое жесткое ''волчье лыко''-волчеягодник, плоды которого могут запросто отправить на тот свет. В первую очередь бросается в глаза расположение цветков прямо на стволе растения. Для такого явления, при котором цветки развиваются без цветоножек из спящих почек прямо на стволе, как у облепихи или какао, есть термин-каулифлория.
Основу яда составляет горький гликозид дафнин и желто-бурая смола мезерин. Крайне раздражающее на ЖКТ действие яда дополняется еще одной малоприятной ''золотухой''. Гликозиды волчеягодника во главе с дафнином подавляют действие витамина К, способствующего свертываемости крови. Птички, кстати, к яду невосприимчивы и могут, не опасаясь за здоровье, лопать волчеягодник. Несмотря на радикальное отношение к этому растению, академик Паллас в 1776 г. в своем путешествии по Российскому государству описал, что в Сибири волчеягодник называют диким перцем и дают детям для рвоты, от кашля и от зубной боли, а женщины натирают щеки до пунцового оттенка, который появлялся не из-за красненьких ягод, а от раздражения кожных покровов ядом волчеягодника.
