Луна выползла на небосклон, лес наполнился серебристым светом. Деревья отбрасывали причудливые тени, то тут то там раздавались шорохи, лес жил своей жизнью. Я вроде как пообвыклась, не так страшно, с сыном поговорила , люди искали меня.
Часам к двеннадцати стала я замечать что по земле стелится туман, густой такой, синеватый в лунном свете. Странный, как живой, он крался с одной стороны, всё ближе приближаясь к моему дереву. Жутко мне стало, так что и не передать, а потом услышала это. Звуки, как будто отдаленное пение, о чем поют не разобрать. И все ближе и ближе. Сижу головой кручу, не пойму откуда звук, смотрю слева от меня какое то движение. Туман клубился , поднимался от земли во внезапно наступившей, абсолютной тишине, принимая силуэты людей. И они двигались ко мне, вот так, в мертвой тиши, без единого шороха, как будто парили. Я обмерла от страха, боясь пошевелиться , надеясь что они пройдут мимо. И вдруг лес наполнится светом, как будто горело множество костров, и наконец то я смогла разглядеть Их. Мужчины и женщины, всего девять,в странных одеждах, как балахоны, с сучьями в руках молча шли прямо ко мне. Подошли и стали свои палки складывать в одну кучу. Один из них, высоченный такой, повел рукой и вспыхнул огонь. Стало совсем светло, как днем. Потом он повернулся ко мне, поднял голову, и тут я увидела его лицо. Обычное, ничем не примечательно лицо, но глаза...Черные, без белков, полные ненависти ко всему живому. И услышала - спускайся. При этом, могу поклясться, губы его оставались недвижимы. Вместо ответа я стала карабкаться выше по веткам .
Эти внизу,ласковыми голосами стали звать— спускайся . И начали танцевать и прыгать через костер , было в этом что то завораживающее, я поймала себя на желании прыгнуть вниз. В ту же секунду, почувствовала ледяное прикосновение на груди. Негнущимися пальцами нащупала нательный крестик, холодный как лед, и вытащила его поверх рубахи. Главный аж зарычал.,И тут меня осенило- молитва. Стала читать Отче наш, как сквозь завесу вспоминая слова. Молитву, которую я знаю с детства, теперь я вспоминала по одному слову, сбиваясь и начиная сначала. Нечисть внизу бесновалась, рычала и вопила. Я закрыла глаза, чтобы сосредоточиться на молитве. И тут услышала голос :мама. Сердце дернулось , открыла глаза и увидела сына, недавно похороненного ."Мама, спускайся, я так соскучился". Я заплакала , но продолжала читать, сын плакал и звал меня снова и снова. "Сгинь, сгинь нечистая",-прошептала я. Нечисть зашипела , а главный схватил сына за шею и, как пушинку, поднял над головой. Нехорошо ухмыляясь, посмотрел на меня, а затем резким движением другой руки полоснул снизу вверх, вспарывая тело от паха до горла. Раздался душераздирающий вопль, от которого у меня потемнело в глазах. Кровь дождем лилась на демона, заливая его лицо и одежду. Остальные бесы , воя , прыгали вокруг, в окровавленных лохмотьях, уже не скрывая своих истинных лиц. Старший отбросил тело в сторону и стоял , глядя на меня. Я закрыла глаза, крупная дрожь сотрясала всё тело. Стала снова читать молитвы. Боже, когда придет утро, подумала я, и услышала треск. Открыла глаза и увидела, что дерево моё горит у корней. Ну всё , это конец. Нечистые захохотали, завыли. Пламя разгоралось с невероятной скоростью, я полезла выше, стараясь спастись. Лезу, а сама отче наш читаю. И вдруг свет погас,лес накрыла тьма и тишина. Я осторожно обернулась —никого. Когда глаза привыкли к темноте , поняла, что лес уже не такой. Кое-как примостившись на ветке, трясущимися руками достала телофон. Так и есть, четыре. УТРО. Господи, спасибо. На телефоне шестьдесят семь пропущеных. Набрала Витю.
—Мама, мамочка, как ты там, ты почему не брала трубку.
—Всё хорошо сынок, уже все хорошо.
Когда солнце встало, слезла с дерева, и , следуя указаниям сына, пошла. А через время встретила ребят, которые меня искали.
—Тетя Тома, да на тебе лица нет, ты будто приведение увидела.
—Так и есть сынки , так и есть.