«Серёжа, мы пошли знакомиться с городом, обед на плите, не теряй нас, мы скоро вернёмся. Надя».
«Обед на плите», Сергей отошёл от стола, заныло в груди. «Обед на плите». Так писала Ирка в первые годы их совместной жизни. Как они были счастливы, куда все ушло?
Возня в коридоре, смех Маришки, Сергей бросился к двери, открыл замок.
- Нагулялись? Как вам город?
- Мы, Серёжа, далеко не ходили, боялись заблудиться, может, когда у тебя будет время, вместе погуляем? Не обедал ещё?
- Не успел, а погулять, конечно погуляем. Сейчас пообедаем и пойдём к бабушке.
- У меня будет бабушка! А дедушка?
- Вот дедушки, Маришка, не будет, умер дедушка.
- Жалко дедушку, а бабушка добрая?
- Добрая, сейчас пообедаем и пойдём в гости к ней. Надя, может, на кухне сядем? Вот и хорошо.
- Кому добавки? Серёжа, тебе добавить? А тебе дочка? Ну, раз сыты, давайте собираться.
- Смотри, Серёжа, ещё август, а листья на берёзах уже желтеют. Маришка выросла из всего, осень ещё проходит, в чём есть, а на зиму надо что-то брать. Скорей бы на работу устроиться.
- Устроишься, завтра я на сутки заступаю, значит, послезавтра пойдём регистрацию делать, и работу искать. Маришка, давай ручку и маме тоже.
- Со стороны выглядим счастливой семьёй, - засмеялась Надя,- не согласен? Ты был женат, Серёжа?
- Был, Надя, и дети есть, в школу уже оба ходят. Только не спрашивай, почему разбежались, не хочу я сегодня об этом. Вот уже бабушкина пятиэтажка видна, лишь бы дома была наша бабуся.
- Заходите, первый подъезд, первый этаж, квартира слева. Опять звонок отключила, будем стучать.
- Здравствуй мама, принимай гостей, заходи Маришка, и ты Надя, знакомьтесь, Анна Андреевна – моя мама. Проходите в комнату, а я с мамой поговорю.
- Чайник поставлю, за столом и поговорим. Надя, пойдём на кухню, поможешь.
- Скучаете? – Надя поставила на стол вазу с конфетами и печеньем, - сейчас вода закипит, заварим чай, поскучайте ещё немного.
- Дядя, Серёжа, я возьму конфетку?
- Конечно, бери… - Сергей осёкся и кинул вопросительный взгляд на Надю.
- Можно-можно, сладости она не часто видит, - улыбнулась Надя, - пойду к бабушке.
- Ну, вот мама, такая история, если коротко, - сказал Сергей, отставляя в сторону пустой стакан, - пропишу их у себя, пусть живут, а сам у тебя какое-то время поживу. Не выгонишь сына?
- Надо подумать сынок, смотри, девочка носом клюёт, да и у Нади глаза слипаются, плохо ночью спали? - Анна Андреевна, сняла с постели покрывало, откинула одеяло. – Надя, укладывай дочку и сама ложись. Немного поспите, не бойтесь, Серёжа никуда не денется. Пойдём сын на кухню, не будем им мешать.
- Не жениться ли ты надумал, Серёжа? Вижу, как переглядываетесь, спали-то вместе?
- Спали на одной кровати, но не вместе, между нами Маришка была. А жениться… мама, мне тридцать девять лет, а ей двадцать наверно. Да и был я женат, нахлебался этого счастья досыта.
- А не сам ли ты виноват? Хорошо ведь начали, а как Ирка забеременела, ты же все на себя взвалил: полы помыть, Ирке вредно, Серёжа моет, стирается тоже он, обед приготовить, у Ирки токсикоз, она не может. А когда родила? Что-то поменялось? А после второго ребёнка, она вообще в прислугу тебя превратила, а если уж откровенно говорить, ты сам себя превратил. Кто подкаблучника будет уважать? Молчишь? Ей двадцать, говоришь, мне кажется побольше, вспомни ка, на сколько отец был старше меня? На восемнадцать лет, нам это мешало? Да я, как за каменной стеной за ним была. Мужиком он был.
- Ты, что мать, сватаешь меня за неё что ли? – Сергей нервно заходил по кухне, - вот уж не ожидал от тебя.
- Не сватаю, но к девушке присмотрись, вдруг это твоя судьба? Да и ребёнок привязался к тебе, а папа её, если к дочке не вышел… да, что о нем говорить. Не мужик, подальше надо от него держаться. Пропиши их у себя, но жить они у тебя не будут.
- Не понял, а где им тогда жить, если не у меня?
- У меня поживут, отдам им большую комнату, мне хватит маленькой, ванна у меня есть, а у тебя толком и помыться нельзя. К Наде присмотрюсь, не так она проста, Серёжа. Может и ошибаюсь, поживём – увидим.