Жила как-то одна женщина, которая была полна историй, сказок и фантазий. Сказки появлялись в ней сами собой. Такой она родилась. И пока была маленькая, сказки тоже были маленькими. И она жила с ними в мире и дружбе. Но по мере того, как она росла, росли и сказки в ее душе. Они становились все больше, красочнее и живее. И они стали проситься наружу. А женщина — так уж вышло — не поняла, что происходит. Ей казалось, что ее что-то режет изнутри. И это пугало ее. Она боялась выпустить наружу то, что рвалось на волю. И скоро она нашла для этого способ. Этот способ был — шить! Стоило ей взять в руку иголку и нитку и сделать несколько стежков, это словно бы зашивало, закрывало странным фантазиям все ходы и лазейки наружу. И так стала она делать каждый раз, когда чувствовала, как что-то нестерпимо тревожит ее. Неудивительно, что она стала швеей. Не то чтобы ей сильно нравилось это занятие, но она знала только этот способ обрести хоть ненадолго покой. Врачей тревожило состояние ее здоровья. "У вас аритмия!" — говорили они, — "Берегите сердце!" А это была не аритмия. Это тревожились и волновались в ней разные волшебные истории. Они росли и расцветали буйным цветом, сплетаясь листьями и корнями. Но вырваться наружу они не могли.
Тосковали принцессы в заколдованных башнях, ожидая, когда же, наконец, их спасут. Болтали друг с другом. Башни ведь стояли так близко друг к другу. Одна на вершине холма, другая на склоне, еще одна — у подножия. Аккуратно ходили меж этих башен драконы, опасаясь нечаянно задеть что-то хвостом и сломать. Время от времени приходили под окна принцы и обнадеживали принцесс, что сразу же спасут их, как только найдут куда убегать. А пока бежать было некуда, они устроились кто барменом в местной таверне, кто кучером на каретном дворе. Но каждый раз, стоило им, в очередной раз одурев от тоски, собраться и отправиться на разведку, на поиски пути в большой мир, как женщина чувствовала тревогу и хваталась за иголку с ниткой. И перед разведывательным отрядом смыкались стены каменных проходов, вставали непроходимые леса и бурлили горные реки. И они не знали, в чем же дело.
Однажды жители маленькой, но крайне перенаселенной, волшебной страны решили собраться на Большой Совет.
— Сколько можно так жить!? — шумели гномы. — Мы и так постоянно наступаем на лапы грифонам, а те шипят на нас. А вчера из пещеры вылетела еще и стая каких-то маленьких зеленых зверьков с большими ушами. Разговаривать с ними не получается. Они только свистят. Да еще иногда мерцают. Облепили вон несколько деревьев в нашем поселке. Где они жить будут? Даже если от них и не будет вреда, кто знает, что вылезет из этой пещеры завтра?!
— Что же вы предлагаете делать, уважаемые гномы? — грустно спросил молочно-белый полупрозрачный олень.
— Не знаю, — проворчал старшина гномов, почесывая рыжую с черными подпалинами бороду. - Мы пытались копать подземные ходы подлиннее, чтобы выйти на поверхность где-нибудь подальше отсюда. Мы знаем толк в подземных переходах! И делали их на совесть. Но в какой-то момент они непременно обрушиваются, словно кто-то вредит нам специально. Похоже на какое-то колдовство!
— Это и в самом деле колдовство, — невозмутимо промолвил сидящий на камне человек, одетый в свободную белую одежду и с ниткой разноцветных бус на шее. Цветов в бусах было раз в сто больше, чем в радуге. Никто из присутствующих не знал этого человека. Но это было и неудивительно. Необычные люди, звери и всякие странные существа, например, говорящие цветы и необычной спиральной формы растущие камни, появлялись здесь регулярно.
— Кто ты? — спросили у человека в белом.
— Я Шаман. И мне ведомо тайное знание о мире, в котором мы все живем. Хотя появился я недавно, но мудрость пришла ко мне, потому что возник я из тайного желания одной волшебницы снять заклятье.
Полутораметровая лиловая стрекоза подлетела поближе и удивленно спросила:
— Что за волшебница? Мы ее знаем? Она у нас живет?
— Вы все знаете ее. Хотя можете и думать, что не знаете. Думаю, все вы давно поняли, что живем мы в заколдованной долине. А все потому, что долина наша — выдуманная. Выдуманная той самой волшебницей. Не пугайтесь. От этого она не становится ненастоящей. Это всего лишь значит, что за пределами ее лежит другой, больший, мир. Быть может, он тоже кем-то выдуман. Этого я уже не знаю. Зато наверняка знаю то, что и все мы, жители заколдованной долины, точно так же выдуманы этой Великой Волшебницей. Но то, что она Великая, не мешает ей быть в то же время маленькой и испуганной. Мы с вами заколдованы именно потому, что заколдована Она. Она нас придумала, но Она о нас не помнит. По ночам, в своих снах, она дает жизнь новым фантазиям, но каждый раз при первых лучах солнца Она забывает о нас и невольно делает все, чтобы не выпустить нас. Но не унывайте! Я знаю главный секрет!
— Какой же это?
— Я знаю, как расколдовать Великую Волшебницу! Она зашивает отверстия в пространстве своими иглами. И если мы сможем лишить ее этих иголок хоть на день, нам откроются пути во все стороны света. А потом она увидит, что все хорошо. Заклятие спадет. И она уже не будет держать нас пленниками в этой долине.
Старшина гномов задумчиво сказал:
— Неподалеку от нас обитает магнитный дракон. Мы стараемся держаться от него подальше. И так осталось на нем немало наших металлических инструментов, оружия и доспехов. Как думаете, если попросить его подойти поближе к выходам, сможет он притянуть к себе эти волшебные иголки?
— Конечно! Так мы и сделаем. И прямо сегодня ночью. По ночам чары куда слабее.
Они отправили делегацию к магнитному дракону. Узнав, что от него хотят, дракон надулся от гордости, что может помочь расколдовать долину. И с радостью согласился.
Ночью он стал подлетать поближе к тем местам, где могли быть выходы из долины, вдыхал поглубже и старался сделать свое магнитное поле посильнее. И из темноты к нему прилетали то одна, то несколько иголок. И притягивались к его толстой шкуре.
И утром, когда женщина почувствовала знакомое тревожное чувство, она кинулась искать иголки, но не нашла ни одной. Она ужасно испугалась. Ей казалось, что изнутри рвется что-то дикое и сильное, что оно разорвет ей сердце и сама она обратится в пыль, и ничего от нее не останется. У нее закружилась голова. Она осела на пол, прислонившись к стене, и заплакала. И тут увидела, что слезы ее не стекают по щекам вниз, а превращаются в сияющие искорки и летят вверх, вверх, прямо сквозь крышу дома. Но даже сквозь крышу не перестают быть видимыми, хотя та вроде бы и не прозрачная. Она с трудом оторвала взгляд от улетавших ввысь искорок. И увидела, что ее дыхание стало туманным, как на морозе. Хотя холодно ей не было. И пар ее дыхания сплетался в дивные узоры, складывался в фигуры странных птиц и цветов, улетающих куда-то. Очарованная этими чудесами, она, как во сне, подняла руку и чуть коснулась стены. Тотчас на ее поверхности появился нарисованный отряд разномастных всадников - трубадуры на осликах, рыцари на конях, принцессы на единорогах, арабского вида всадники на верблюдах и даже маленькие эльфы, оседлавшие ящериц. Все они стремительно поскакали по стене куда-то прочь. А новые все появлялись и появлялись. И весь мир вокруг расцветал чудесными красками. И тут женщина поняла — вот что тревожило ее и искало выхода все эти годы! Она почувствовала себя легкой, как никогда. И поняла, что шить она больше не будет. Теперь у нее будет совсем другая жизнь.