Как ни сопротивлялись мои карапузы вирусу, все-таки он победил, и дети гуськом заболели. Кашляют, сопливят, Маня температурит сильно. В четверг ходили к педиатру за справкой в бассейн для Захара, как раз Машу послушала доктор, прописала сироп и отпустила с Богом. В ночь дочь затемпературила, а в пятницу к вечеру 39.8 выдала. Сбивается, но неумолимо через 3-4 часа лезет вверх. Сын, так понимаю, на подходе. Сегодня Скорую помощь вызвала, не смогла смотреть на лежащую как сосиску дочь. Скорая раскритиковала лечение педиатра. Тут я вспомнила, как в начале декабря 2018 года мы втроем загремели в инфекционную больницу.
Сын долго ходил с соплями, лечение особо не помогало, педиатр видела только отек в носу. Пошли к платному лору, ибо к лору в поликлинике достать талон - счастье редкое. Он, как-то резко отвернувшись от увиденного Захаркиного горла, постановил, что это ангина, выписал антибиотик и целый список дорогих спреев в нос, мазей для дальнейшего похода в сад. И еще заявил, что все оттого, что в наше время деткам рот шарфом на улице не закрывают. В общем, за 2 недели лечения мы обошли трижды педиатра и побывали у двух платных лоров, последняя из которых направила на сдачу крови и предположила инфекционный мононуклеоз. С ним-то мы и попали в инфекционку.
Машке кололи антибиотик 7 дней, бронхит неуточненный, что ли, звучал диагноз, потом выписали. Захару повезло меньше на 3 дня, прокололи ему 10 уколов, я примерно к седьмому даже научилась не реветь вместе с ребенком. И уже на этапе поступления в больницу, когда сын закатил истерику, врач спросила, не ставят ли нам задержку речевого развития. Я ответила, нет, сын говорит, стихи повторяет. Возможно, еще одна минута разговора с врачом на эту тему могла сэкономить мне год упущенной работы с ребенком. Но в тот момент я врача не поняла, а она, видимо, решила, что это не ее дело.
Я уже смутно помню, как справлялась с обоими, помню, сын удирал из палаты в коридор, стены после ремонта, между прочим, карандашом зеленым исчирикал, кидался всем, что попадалось на глаза, и лез в вещи соседской девочки. Соседкой нашей по трехместной палате была девочка Лиза 6 лет, - общительный и достаточно милый ребенок, если бы не показавшиеся мне странными жадность и навязчивость. Лиза лежала одна. Приход родителей был недолгой редкостью. Девочка поступила с высокой температурой из социального центра, родители находились в стадии лишения прав. И меня удивило очень то, что Лиза совершенно не кашляла, не температурила и не шмыгала носом. Ей мерили температуру и на ночь ставили свечки. На мой вопрос, почему родители дома девочку не лечат, зачем в этом случае нужна больница, дежурная медсестра ответила, что ребенок так нужен. Накануне дня выписки к Лизе пришла мама. Девочка была счастлива, но часто и недоверчиво переспрашивала, придет ли мама завтра забрать дочь домой. Мама обещала прийти, но на следующий день приехала машина из того же социального центра, и Лиза со слезами поплелась за медсестрой.
Такого много. И это ни разу не справедливо и не честно. Абсолютно нормально развитый ребенок, подтянуть звуковку, как говорит наш логопед, да читать научить, - всё. Так ведь нет, не нужен ребенок. И выглядит семья не прямо уж бедно.
Это я о чем: странно устроена жизнь - нормотипично развивающиеся дети оказываются не нужными родителям, а здесь душу не знаешь, кому продать, лишь бы хоть в чем-то ребенка в развитии продвинуть. И в медицине кромешный бардак. Педиатры говорят одно, лоры пишут другое, Скорая здесь же перечеркивает мнения тех и других. С психиатрией не легче. Бывает хоть где-то что-то просто и понятно?