Чудесное спасение
15 февраля уже много лет является для моего знакомого Владимира двойным праздником — собственным днём рождения и очередной годовщиной вывода советских войск из Афганистана. О времени, проведённом в этой вечно воюющей стране, напоминают шрамы на теле и седина на висках, которая появилась, когда Володе не исполнилось и двадцати лет.
В пекло афганской войны он угодил в первом «потоке», когда в ДРА были введены первые советские войска – в 1979 году. Шансов остаться в живых у вчерашних мальчишек, выросших в мирное время и плохо подготовленных к настоящей войне, было немного. В Россию ежедневно отправлялись сотни страшных посылок – закрытых цинковых гробов, именуемых «Груз200». Владимир уверен, что выжить ему удалось только благодаря материнским молитвам и… Николаю Чудотворцу, маленькую икону с ликом которого мама тайно вручила ему, украдкой крестя на дорогу. Далее рассказ от первого лица.
О том, что попаду в Афганистан, я, как и многие ребята, проходящие вместе со мной срочную службу в армии, даже не подозревал – тогда в прессу почти не попадали сведения об идущей там войне, а если что-то и «проскакивало», то нас, молодых, это не интересовало. Казалось, от нас это так далеко.
Но уже через год мы были хорошо осведомлены о войне в Афганистане, и когда меня из воинской части, дислоцирующейся в Оренбуржье, отправили в Туркестанский военный округ и начали усиленно «натаскивать» на ведение военных действий в горных условиях, всё стало ясно. Только вот родным писать я об этом не стал – не хотел расстраивать.
Перелёт на военно-транспортном самолёте, автомат с четырьмя магазинами боеприпасов и сухой паёк – вот и весь «багаж», с которым я и другие солдаты, которым предстояло нести службу в ДРА, прибыли в город Баграм, где нам предстояло охранять дворец свергнутого Амина, а затем и здание, где располагался Красный Крест. Потом – участие в подавлении мятежа в Кабуле, а позже – в боевых действиях с моджахедами в группе разведчиков. Вот тогда и произошёл со мной случай, который остался в памяти на всю жизнь и свёл на нет все мои атеистические убеждения.
Однажды мы с группой бойцов проводили очередную ночную вылазку, чтобы скорректировать обстрелы по позициям неприятеля, и нарвались в горах на засаду. Отбиваясь от моджахедов и пытаясь, потеряли большую часть товарищей. Да и как от них спрячешься – для них горы – дом родной! Наконец нашли какое-то укрытие за каменным уступом, подсчитали потери – прослезились. Всего пятеро нас осталось, боеприпасы на исходе, двое раненых, среди них и я. Даже не заметил в горячке боя, как плечо прострелили, вроде пуля навылет прошла, но крови много потерял. Чувствую, что голова кружится и сознание теряю, а сам думаю: «Плохо, сейчас в плен возьмут, лучше бы пристрелили сразу».
Дальше – не помню, словно провалился в тёмную бездну, и вдруг голос слышу, властный такой: «Вставай, Володя, вставай!» С трудом открываю глаза, а передо мной старик с бородой и с посохом, за собой зовёт. Ну, я с трудом поднялся и пошёл, шатаясь. Ребята, которые к тому времени уже отчаялись меня в чувство привести, за мной подались. Так и шли – старец впереди (его хорошо было видно даже в темноте, но я тогда не придал этому значения), я за ним, бойцы за мной. Звуки выстрелов и голоса моджахедов остались где-то вдалеке и я понял, что они нас потеряли. «Спасибо, дед, - обратился я к нашему проводнику. – Как тебя звать-то, и как ты здесь оказался?»
«Николаем кличут», - отозвался тот, обернувшись, и показалось мне, что видел я его где-то, но сил вспоминать не было.
Когда стало светать, мы вышли на ровную площадку и буквально через несколько минут увидели, как на неё садится наш вертолёт. Обернулся я, чтобы старика с нами позвать, а его нет. Ребята меня под руки подхватили и потащили чуть не волоком в «вертушку».
Потом, в госпитале, врач всё интересовался, нет ли у меня галлюцинаций: «Товарищи твои сказали, что ты всё с каким-то дедом разговаривал, а потом, в вертолёте, кричал, что старика здесь не оставишь…».
Кто был тот дед, я понял уже на пути домой, в поезде. Стал предъявлять документы, и из паспорта выпал образок, что мама украдкой положила. А на нём – Николай Чудотворец – ну один в один тот старец, что спас нас в горах. Николаем кличут – так он сказал тогда.