Подписывайтесь на мой канал, дорогие друзья! Каждый из вас ставший моим постоянным читателем, вдохновляет меня, подтверждая, что пишу я не зря!
Старая и вечная как мир история неразделенной любви… Повстречались волею судьбы два любящих сердца, и подарили друг другу целый мир. Подарили они ночной бархат неба, усеянный золотыми каплями мудрых и таинственных звезд, шумный прибой безграничного океана, тихий шепот осеннего листопада, и яркое буйство весенних цветов... Любовь словно птица, вырвавшаяся на свободу из тесной и ненавистной клетки, унесла их высоко в небеса, там, где можно дышать полной грудью, где можно не боясь людских упреков и раскрывать свои чувства, словно объятия, ощущая душевное тепло и восхитительное чувство заботы и сопричастности. Но, увы, - все это осталось лишь в надеждах, и мечтах. В реальности, жестокой, черствой и безысходной, все было совсем наоборот. Героям моего повествования, не понятым и отчужденным, не суждено быть вместе. И как не старайся, рви душу пополам, вой волком в диком отчаянии, хоть что-то изменить - все попусту, все надежды вдребезги об нерушимую стену безразличия. Для кого-то выход: замкнув сердце на замок, ключ выбросить в полноводную реку времени - авось когда-нибудь полегчает, забудется, заживет глубокая рана. Ну а другим, нет смысла терпеть и ждать успокоения. Зачем, для чего, во имя кого? Я расскажу вам о любви, нежной и трепетной, но оборвавшейся до обидного просто…
…-Не смотри на меня так, слышишь, - не смотри! Не старайся меня разжалобить. Все это, - пустой номер!
Вадим Аркадьевич, в ярости сорвал с носа очки и швырнул их на стол. Никогда еще Арсен не видел отца в таком бешенстве. Всегда выдержанный, и несколько даже надменный в беседе, в строгом дорогом костюме, неизменно при галстуке с заколотым на узле крупным брильянтом, он представлял собой образец интеллигентности, и аристократического духа унаследованного от предков старинного дворянского рода Алтунянцев. Вадим Аркадьевич подчеркивал сей значимый факт, всем своим утонченным обликом, - от гладко зачесанных с благородной проседью волос, до начищенных до зеркального блеска модных туфель. Он был очень богат. В далекой молодости, будучи начинающим врачом-стоматологом Вадим Алтунянц, по настоянию всемогущих родителей женился на Марии, - дочери крупного цеховика Караханова, имевшего нелегальное производство в нескольких республиках бывшего Союза. Соединив капиталы семей, Алтунянц весьма удачно воздвиг своеобразный трамплин, с которого начал стремительный полет к карьерному успеху. Теперь же знаменитый дантист Вадим Аркадьевич Алтунянц, был не только баснословно богат, но и облаченный нужными связями, в отличие от своих бывших сокурсников трудящихся в городских и районных больницах, пользовал исключительно высокопоставленных пациентов, принадлежащих к числу партийной элиты. И всем было очевидно, что такие связи открывали неимоверно радужные перспективы, гарантируя выход на любой, даже самый, казалось бы, недостижимый социальный уровень.
… Арсен переминаясь с ноги на ногу, глядел на отца удивленным взглядом, наивных широко раскрытых глаз.
- Папа, ты меня, наверное, не понимаешь, я ведь тебе просто хочу объяснить, что…
- А тут и понимать нечего! Соня, или как ее там…Она тебе не пара, и все тут! Ты только подумай! А? Нет, ты только подумай! Дочка, простого часовщика, без роду и племени. Шестеро детей в семье, и все сидят на шее несчастного отца, зарабатывающего в своей крохотной будке, сущие гроши!
Арсен, с щемящей болью в душе, почувствовал как глаза застит пелена слез, как сквозь эту искажающую пелену проглядывает лицо отца, вдруг принявшее гротескный вид. Кудрявый мальчик, с огромными глазами, вытянувшись во весь свой высокий нескладный рост, неожиданно расплакался, не в силах сдерживать всю тяжесть обиды, что накопилась в сердце.
- Ты чего разревелся? – воскликнул возмущенно Вадим Аркадьевич, вновь водружая на нос очки, - прекрати немедленно! Ты из рода Алтунянцев, слышишь? Наши мужчины не рыдают как бабы, а берут все, что им надо, умом, хитростью, силой, - наконец! Не пристало нам родниться с простолюдинами. Я ничего конечно против твоей Сони не имею, может быть, она хорошая девушка. Но, она не пара тебе сынок, понимаешь - не пара!
- Папа, милый!
- Все! Иди в свою комнату! Разговор окончен!
Арсен хлюпая носом, выбежал из зала, а отец, с укоризной посмотрев ему вслед, налил себе рюмку коньяка.
Упав на кровать, Арсен, спрятал лицо в подушке, и стиснул зубы чтобы не заплакать вновь.
Соня… Милая, нежная Соня… При воспоминании о ней, у Арсена вдруг потеплело на сердце, отступила тяжесть обиды. Мысли о Соне, сладко щемили сердце, внушали веру в свои силы, в справедливость, веру в чудесную сказочную жизнь, где никогда не станешь старым, а будешь, любим цветущей и прекрасной девушкой с тонкой, как кипарис талией, и зелеными глазами, в глубине которых затаились золотые искорки, словно самородки лежащие на дне горной прозрачной реки.
Они повстречались случайно. Он шел со школы, беспечно размахивая портфелем, долговязый нескладный мальчишка, с непослушными кудрями волос. Она - навстречу. Тоненькая, нежная, в белом платьице, бережно несла в руках бидончик с молоком. Взглянув на него мимолетно изумрудными глазами, она, скромно опустив ресницы, прошла мимо, свернув в узкую улочку.
Арсен, остановился как вкопанный, и изумленно проводив взглядом прекрасную незнакомку, озадаченно почесал макушку. Сколько уж ходит в школу по этой дорожке, а девчонку эту видит впервые. Приезжая что-ли? Мальчик, пожав плечами, побрел на учебу, и весь день эти чудные зеленые глаза, и бидончик с молоком, не выходили у него из головы. Наутро, Арсен пораньше собрался в школу, и ничего не ответив удивленной матери, и схватив портфель побежал к старому клену, где произошла эта неожиданная встреча. Но впустую. Незнакомка так и не появилась. Тогда, Арсен, совершенно забыв о школе, направился в переулок, по ходу оглядывая все дома и калитки. Да все без толку. Переулок был тих и безлюден. Тогда, он сник, и тяжко вздохнув, уныло побрел обратно, уже не надеясь на удачу, как вдруг… Девочка появилась неожиданно, из-за угла. В том же беленьком платье и бидончиком в руках. Поначалу Арсен опешил, и не зная как поступить прошел мимо девочки, как и вчера взглянувший на него изумрудами прекрасных глаз. Она прошла, как-то изящно, и легко, бесшумно ступая по пыльной дорожке. Незнакомка подошла к низенькой деревянной калитке, с облупившейся на солнце голубой краской, и в этот момент Арсен набравшись смелости, неожиданно для себя выпалил:
- Извините, а можно вас на минуточку?!
Девочка растерянно посмотрела на него
- Вы это мне?
- Да, да, извините пожалуйста… Только одно слово…
Она так серьезно глядела на Арсена, когда он неумело, сбиваясь и запинаясь, пытался объяснить что хочет познакомиться, а потом вдруг рассмеялась, переложив бидончик в другую руку.
- Вы такой смешной… Как-то так неожиданно. Ну ладно, давайте познакомимся, только не краснейте так, а то я смущаюсь. Меня Соня зовут. А вас?
Вот так они и стали встречаться: отпрыск из богатой, знаменитой семьи, и дочь многодетного часовщика, день деньской корпевшего над крошечными винтиками и шестеренками. Да вот влюбленным-то было все равно, что на столе у одних икра черная и семга нежная, а у других фасолевый суп, и картошка варенная… Вот и все, пожалуй.
Боже, какими упоительно-душистыми были весенние вечера, когда Арсен и Соня гуляли по тихим улочкам, среди лип и каштанов. Весело журчали фонтаны, словно от души радовались счастью мальчика и девочки, а старые ивы, покачивали им вслед длинными ветвями благословляя на длинную, прекрасную жизнь. Арсен дарил ей цветы, с терпким, таинственным запахом, а Соня стеснялась принимать такой подарок означавший самые сокровенные чувства.
Вадим Аркадьевич, весьма скоро узнал о том, что сын его встречается с какой-то девчонкой из соседней улицы. Нашлись блюдолизы, которые угодливо выслуживаясь быстренько доложили Алтунянцу об этом возмутительнейшем факте, естественно основательно приукрасив картину. Вадим Аркадьевич был в бешенстве. Вначале долго и грозно кричал на жену, а потом вызвал к себе перепуганного сына.
- Ты чего удумал это? А ну идем со мной!
Алтунянц, схватил за руку Арсена, и потащил в свой кабинет. Он распахнул дверцы громадного шифоньера, и принялся ожесточенно сметать с полок коробки и свертки. На пол сверкающим водопадом посыпались золотые украшения, шурша, тяжело падали увесистые свертки сторублевых купюр, тугие кубышки долларов… Богатство сыпалось из шифоньера словно из рога изобилия нескончаемым потоком. Вадим Аркадьевич трясущимися руками выгребал из недр мебели все новые и новые порции достатка и благополучия. Он тяжело дышал, буквально трясся от жадности, а глаза его горели словно у сумасшедшего дервиша.
- Вот, смотри! Мало? Смотри, вот еще, и еще! – кричал он истерическим голосом срываясь на фальцет, - все для тебя собирал, для единственного сына, дурак сопливый! Для тебя, все это богатство! Для тебя! Нам с матерью ничего не нужно, мы свое уж отжили!
Арсен смотрел на беснующегося отца, и слезы градом катились из его огромных глаз.
Алтунянц, наконец, остановился, и, обессилев, устало опустился на кровать.
- Ну, ты я надеюсь, понял кто мы, и кто твоя Соня - сказал он опустошенно глядя на сына - между вами непреодолимая пропасть. Ты всегда будешь жалеть, что породнился с нищей, бесполезной семьей. А они с удовольствием сядут тебе на шею, и разорят. Слышишь меня? Своим бесконечным нытьем, жалобами, и попрошайничеством, они изведут тебя!
- Они не нищие папа, а живут своим трудом - еле выдавил из себя Арсен, - но главное я люблю Соню. Как ты не понимаешь…
- Они живут своим трудом, а я промышляю воровством… Так что-ли?
- Я не то хотел сказать…
- Ты все сказал, что думал. Уйди с глаз моих. А не послушаешься, можешь переезжать к ним и жить в их лачуге примаком. Ничего от меня не получишь, пойдешь к ним голым и босым. Я все сказал!
Арсен, стремглав выбежал из отцовского кабинета, а вслед ему донеслось:
- Не послушаешься меня, прокляну! Слышишь стервец, прокляну-у-у-у!
В тот же день, Вадим Аркадьевич с супругой, заявился к Сониным родителям, и брезгливо морщась при виде важно разгуливавших по двору кур, уток, и смешного поросенка, строго отчитал растерявшихся соседей. Соня стояла рядом с родителями, и из ее широко раскрытых от ужаса глаз, градом лились крупные, сверкающие брильянтами слезы. Ей хотелось провалиться со стыда сквозь землю, бежать без оглядки на край света, исчезнуть, испариться, улететь на Луну, лишь бы не испытывать такого унижения за себя и за родителей, ставших вдруг такими маленькими, беспомощными…
…-Я попросил бы вас убедительно поговорить со своей дочерью - произнес Алтунянц глядя поверх их голов, на полуразвалившуюся печную трубу, возвышающуюся на черепичной крыше старого дома, - пусть перестанет морочить голову моему сыну. Он еще школьник, как впрочем …и она. Впереди у Арсена институт, большое будущее, карьера врача, и прочее. Давайте не будем совмещать несовместимое. Вы ничего не можете ему дать, признайте это.
- Мы не заставляем детей встречаться поймите, вашему сыну понравилась моя дочь, так что же препятствия будем чинить? – попытался зачем-то оправдаться часовщик.
- Тем не менее!- отрезал стоматолог, - надеюсь, вы меня правильно поняли, и сделаете из нашего разговора необходимые выводы. Прощайте.
Алтунянц отпихнул ногой крутившегося у ног поросенка, и, потянув за собой подавленно молчавшую жену, быстро зашагал к выходу.
Старый часовщик, глядя вслед удалявшемуся Алтунянцу, кое-как добрел до двери дома, медленно опустился на плетеный стульчик, приткнутый к стене, и схватился за сердце.
- Соня, доча, плохо мне! – воскликнул он сдавленным голосом…
…На кладбище, Соня, ненароком встретившись взглядом с Арсеном, не смевшим приблизиться к ней, обожгла его взглядом полным ненависти и презрения и отвернулась.
- Сынок ты лучше уйди отсюда от греха подальше – прошептал ему на ухо брат часовщика, - я то знаю что ты не виноват ни в чем, но все же… Уйди, прошу тебя!
Арсен словно в кошмарном сне, побрел не разбирая пути, натыкаясь на встречных прохожих. Ноги его сделались ватными, во рту пересохло, лишь одна фраза вертелась в воспалившемся мозгу:
«Уйди, прошу тебя, уйди, прошу тебя,- уйди, уйди…»
Мальчик не помнил, как дошел до дома, как с побледневшим, каменным лицом прошел мимо матери. Она что-то говорила ему, хватала за руку, но он не слышал и не ощущал ничего.
… Прошли годы. Арсен стал известным, и весьма обеспеченным пластическим хирургом. Давно ушли в мир иной родители, а он…Так и не создав семью, Арсен жил в своем шикарном особняке вместе со своим большим псом Рико. Он слышал о том что Соня замужем, у нее любящий муж, трое детей. Однажды Арсен встретил ее на улице. Все такая же цветущая, немного пополневшая, с восхитительным взглядом зеленых глазами, она лишь на мгновение задержалась, но потом прошла мимо. А он… Сердце защемило от воспоминаний, где он когда то был безгранично счастлив, где любил, и был любим…
Георгий АСИН