В актах исторических есть указания на возвращение бежавших бурят на их «породные земли». Павел Шульгин из Нерчинска писал енисейскому воеводе Приклонскому в 1675 году (прим. датировка для удобства заменена на От Р.Х.):
«В прошлых годах от Баргузинского острогу изменили великим государем Баргузинские ясачные Брацкие люди и ехал и к Мунгалским тайщам. И в прошлом... году выезжие из Мунгал немногие Брацкие люди платили великим государем ясак в Нерчинской острог по 3 годы. И Мунгалские Дайкон-тайши люди собрався многими людьми, тех Брацких людей взяли от Нерчинского острогу к себе в неволю, и со 1669 году и по нынешний 1675 год ясак платили Мунгалским тайшам. И я посылал к Мунгалским людей, для животинного торгу, служилых людей..., а велел тем Брацким людям говорить п обнадежить государевым жалованием, чтобы они шли и были великого государя под самодержавною высокою рукою, в тишине и покое, в вечном холопстве. И в нынешнем во 1675 году, в январе месяце, вышли к Великому государю, под его царскую самодержавную высокую руку, к Нерчинскому острогу, в вечное ясачное холопство, из Мунгал, Брацкие люди, человек с тысячу и больше; и те Брацкие лутчие люди. Даруги и Шуленги, двадцать человек, приезжали в Нерчинской острог и в съезжей избе били челом... чтобы Великий государь их Брацких людей пожаловал, велел из Нерчинского острогу отпустить на прежнюю их породную землю, к Байкальскому морю и на Олхон остров, и дать им провожатых Нерчинских служилых людей, для обережи, чтобы им, Брацким людям, дойти до породной их земли, до Байкальского моря и на Олхон остров, в целости, а из Баргузинского острогу указал великий государь, встретя их, принять Енисейским служилым людям, а им бы, Брацким людям, покаместь у них лошади отгуляются, побыть у Енисейского острогу. И те Брацкие люди в Нерчинском остроге приведены к шерте, что им служить Великим государем вечно в ясачном холопстве. И тебе б, Михаило Васильевич... велеть отписать в Баргузииской острог к Б. Некитаеву, чтобы послать из Баргузинского острогу енисейских служилых людей... на стречю Брацким людем, и у Нерчинских служилых людей тех Брацких людей принять и проводить до породной их земли, до Байкальского моря и до Олхона острова. А как те Брацкие люди будут жить на породных своих землях, и те Брацкие люди будут великому государю прочны и в ясачном сборе будет прибыль немалая».
Старинные бурятские предания рассказывают, что хоринцы жили в Прибайкальских странах. Предания позднейшего происхождения, вошедшие в современные бурятские летописи, говорят, что через много поколений после того, как образовалось хоринекое племя, оно было отдано в приданое за женою Дайхун-тайчжи. Вследствие раздоров с отцом Хуп-тайчжи вместе с женой и хоринцами бежал на Север в пределы нынешнего Забайкалья. Хоринцы частью разбрелись здесь и скрылись в горах, падях и лесах, частью бежали на запад, частью и именно большинство были взяты в плен монголами и уведены на юг, но оттуда снова убежали в нынешние русские пределы около 1604 года. Здесь хоринцы долго переходили из одного района в другой, сталкиваясь то с тунгусами, то с выходцами из- Монголии. Около Байкала, на реке Худоре, хоринцы впервые встретились с русскими.
Племена возвращались из монгольской неволи и занимали приблизительно места прежних своих стойбищ. Забайкальские буряты были менее связаны о своей территорией, чем прибайкальские. Это обстоятельство уже отмечалось исследователями.
В своих «Исторических сведениях» для «Материалов по исследованию землепользования в Забайкалье» А. Щербачев писал:
«Связи с землей у инородцев не существовало, пишет, не вкладывая в нее труда, они легко покидали пространства, на которых они обживались со своими стадами. Везде было приволье. Русские застали инородцев Забайкалья в подобном состоянии постоянных кочевок... История покорения Забайкалья есть вместе с тем история массовых передвижении разных племен из одной местности этой страны в другую и за пределы ее, в соседнюю Монголию и обратно».
Буряты убегали в Монголию, но от разорительных требований монголов бежали обратно. За ними устремлялись и монголы, вступали в борьбу с русскими, соединялись иногда с бурятами. Вся эта пестрая масса кочевников, обозначалась в отписках русских людей именем тунгусов, брацких и мунгалов. К концу 17 века усиливающееся брожение в Монголии все сильнее и сильнее начинает сказываться на пограничных отношениях русских. Относительно угроз со стороны Сэнгэ-тайши Балаганскому острогу мы уже говорили в предыдущем очерке. В Забайкалье же монголы попеременно угрожают то Нерчинскому, то Селенгинскому острогу. В 1609-10 годах монголы напали на бурят и тунгусов, кочевавших под Нерчинским острогом, увлекли бурят с собою, а тунгусам запретили платить ясак русской администрации. Уклонились от платежа ясака тунгусы, кочевавшие по реке Онон посланникам по сбору ясака сказали следующее:
«Поедте де к Мунгалским тайшам и бейте челом, и будет де Мунгалские тайшы велят нам давать великим государем ясак, и мы де дадим и без приказу де Мунгалских тайшей ясаку великим государем давать не смеем, потому что де их Мунгалская земля многолюдна, а у великих государей служилых ратных людей в Нерчинских острогах мало и оборонить де нас от Мунгал некем».
Тунгусы справедливо опасались жестокой расправы со стороны монголов за сотрудничество с русскими, у которых как они видели было мало людей для их защиты.
Монголы действовали все более энергично и по-видимому, не думали поступиться правами на своих ясачных людей. Монголы заходили на русскую территорию и угоняли бурятское население как скот, но в результате междоусобиц, монголы не могли удержать бурят у себя. Это подтверждается массовым обратным переселением бурят из пределов Монголии. Движение по переселению в Россию носило массовый характер. Это видно по числу ведших переговоры с воеводой Шульгиным бурят.
Из этих «тысячи человек и болши» многие успели всё-таки добраться до «породных» земель». Так, в 1684 году иркутский пишет, что «те Брацкие люди Нерчинского приходу, новые выходцы, и пришли было кочевать Баргузинского острогу на степи».
К тому же приблизительно времени относится предание, записанное П. П. Баторовым. Во время грозного нашествия Галдана Бошохту-хана на Халху из Хопгодоров (прим. бурятский род), некто Бахак Ирбанов был при дворе Сайн-хана. Провинившись пред Сайн-ханом, Бахак и его дядя по матери - «нагаса» - Адай из Бодорхонского рода с 50 воинами, с семьями, отправились в пределы добайкальской Бурятии. Сайн-хан снарядил погоню под предводительством Сухер-нойона, но Бахак, добежав до Аларн, успел скрыться в урочище Баинкер за рекой Белой.
Эти массовые переселения влекли за собой и многочисленные группы монголов. Некоторые из них хотели переселиться в район русских острогов, другие требовали возврата им их «ясачных людей». И те, и другие часто по каким-нибудь причинам прерывали мирные переговоры, угрожали «воинским приходом», угоняли скот и лошадей, грабили иногда селения и зимовья русских, разоряли бурятские улусы, остававшиеся верными или перешедшие под власть русских. Набеги монголов особенно участились. Русские и буряты жили «в великом опасении». Об этом настроении свидетельствует отписка иркутского воеводы Ивана Власова за 1682 год.
В том же году распространяются слухи о походе китайцев.
Спасавшиеся от монголов буряты только начинали устраиваться и оседать на своих прежних местах. Поэтому русские власти еще сильно сомневались в их верности, боялись посторонних влияний, особенно со стороны «мунгалов». Боялись также брожения среди бурятского населения, в связи с междоусобицами в Монголии и со слухами о предполагаемых походах китайцев против русских и агитации их среди монголов. Иркутский воевода Иван Власов в 1684 году писал об этих слухах Енисейскому воеводе и в связи с этими слухами упоминал о каком-то бурятском совещание, происходившем на реке Бугульдейке.
Дела с бурятскими и монгольскими выходцами все осложнялись. Это на конец вызвало особое посольство в Москву со стороны монгольского Сайн- Очирой-хана в 1684 году. Поэтому поводу боярский сын Иван Поршеникоев писал Енисейскому воеводе из Селенгинского острога следующее:
«В нынешнем 1684 году, апреля в 20 день, приезжал в Селенгинский острог из Мунгалской земли от Саин-Очирой - хана посланец, а говорил тог посланец с угрозами о государевых ясашных Брацких людях, о Селенгинских, о Иркутских, о Верхоленских и о Балаганских. Велел де вам, Саин Очирой- хан о том говорить: отдадите ли де вы тех ясашных Брацких людей Саин Очирой хану или не отдадите? А называют они тех Брацких людей своими людьми. А будет де вы тех ясашных Брацких людей не отдадите Саин-Очирой хану и прежнее де наше послование не в послование и мирное де постановление не в мир, а вам бы де на нашей земле не жить и острогу вашему не стоять».
Подписывайтесь на канал, ставьте лайки, делитесь в социальных сетях. Поддержите проект.
