Подходит время чемпионата мира по биатлону. А уж больно биатлон Василию Ивановичу нравился. И стрельба, говорит, там есть, и погоня за Антантой.
- Только, вот бойцы наши опять совсем не готовы. Снова опозорят молодую Российскую республику перед капиталистами. Думаю шпионы там у них в штабе. Эх, Фурманова бы туда - он бы их на чистую воду быстро вывел.
- Да что мы, Василий Иванович, сделать то можем? Тут хото болей, хоть коронавирусом болей - все равно наши ничего не займут.
- А не скажи. Слово заветное я одно знаю. Давай - ка Петька на чемпионат поедем , наших спасать.
И вспомнил тут Петька про один странный случай из прошлого...
Погнался как-то эскадрон Чапаева за драпающими беляками. Гнали их до вечера, но так и не настигли - уж больно сильно белые со страху деру давали. Стемнело к тому времени, а ведь степь кругом, на земле спать холодно ночью в степи. Костры жечь опасно. Видно будет издалека всем.
Едет эскадрон дальше, вдруг видит - небольшой хутор в несколько избенок. Чапаев приказал там на ночлег пристроиться.
Приняли их радушно, благо все про Чапая знали на много верст в округе. Напоили , накормили бойцов. По избам распределили на отдых.
Василий Иванович и Петька к старику одному попали. Странный такой старик - глаза молодые, и взгляд такой пронзительный, будто в душу заглядывает.
Посидели еще, однако, самогона приняли, за жизнь поговорили. И вдруг старик говорит:
- Хочу помощь посильную оказать делу мировой революции.
- Нет, дед, не возьму тебя в свой эскадрон- стар ты уже. - говорит Чапай.
- Слово я знаю заветное, что ветром управляет.
- А зачем оно мне?
- Ветром этим пули сможешь от себя сдувать. Слово скажешь, подуешь, и пули - то со своего пути свернут.
Нагнулся старик к комдиву, и прошептал ему на ухо что-то.
Спать легли. Чапай сразу заснул, развезло от усталости, а Петька все ворочался. Вдруг среди сна заговорил командир, твердит слово какое-то непонятное. Петька -то и догадался что за слово это и запомнил его.
