Приветствую всех читателей и посетителей своего канала. Подписывайтесь, чтобы иметь в своей ленте интересные материалы
Они прожили вместе 10 лет в любви, творчестве, совместной работе. Когда они расстались, и она перестала на него работать, он жаловался при встречах, что вся его команда не справляется с теми задачами, которые выполняла она одна.
Они отдали друг другу лучшие годы своей жизни, всю молодость, страсть и безрассудство. Но, если он был у Людмилы один-единственный, то у него, таких как она, были толпы..
В 60-70 годах прошлого столетия Муслим Магомаев был одной из звёзд первой величины – его концерты собирали полные залы и стадионы, его всегда готовы были принять такие театры, как миланский «Ла Скала» и парижский «Олимпия», его любили самые красивые и знаменитые женщины.
А Людмила Фиготина (в замужестве Карева) была простым музыкальным редактором, правда – одним из лучших. Благодаря отцу, композитору Борису Фиготину, девушка попала в главную редакцию звукозаписи, где и встретилась с Муслимом Магомаевым. Завоёвывал он её долго – красиво ухаживал, но границ дозволенного не переступал.
Они стали близки в Хабаровске, куда артист улетел на гастроли, и там же планировал встретить Новый год. Он звал с собой и Милу, но она отказалась, и тогда он просто прислал ей билет на самолёт. Она очень волновалась, вылетая к нему на Дальний Восток – что-то наврала папе, бабушке и мужу, а когда самолёт приземлился в аэропорту, её колотила крупная дрожь.
Все уже вышли из салона, а Мила всё сидела, не в силах двинуться с места. Подошедшая стюардесса спросила: нужна ли помощь? Девушка попросила выглянуть и посмотреть, встречают ли её. Бортпроводница сказала: Вряд ли кого-то выпустят на лётное поле - но посмотреть пошла. Вернулась она с выпученными глазами и прошептала: Там у трапа Магомаев стоит!
Больше они не расставались. Людмила сумела стать для певца самым нужным человеком в жизни – музой, другом, соратницей, помощницей. Она постоянно была рядом - на всех гастролях, в концертных залах за кулисами, на банкетах, в гостиницах.
Сначала их злило, что им давали разные номера – ему «люкс», а ей попроще – ведь они были не женаты. Но быстро решить эту проблему не представлялось возможным – оба были официально женаты, и хоть давно не жили со своими супругами, развод всё равно занял бы какое-то время.
А лишнего времени катастрофически не хватало – Муслим в те годы был на самом пике популярности, его гастрольный график был настолько плотным, что он редко оказывался в Москве, что уж говорить о Баку? А его присутствие было необходимо – у них с первой женой Офелией подрастала дочь Марина.
В столице артист снимал шикарный «люкс» в гостинице «Националь», и Фиготиной пришлось подружиться со всеми сменами дежурных по этажу и постоянно дарить им подарочки, чтобы её не выдворяли из номера после 23 часов – в советские времена были такие порядки. На гастролях приходилось платить за лишний номер, которым никто не пользовался, и скоро Муслиму это надоело – он подключил свои связи.
В итоге, сам министр внутренних дел, Николай Анисимович Щёлоков, выдал им справку, позволяющую селиться в один номер: «Гражданский брак Магомаева Муслима Магометовича и Каревой Людмилы Борисовны считать фактическим».
С тех пор они не думали о ЗАГСе, им и так было хорошо вдвоём, а Людмила справедливо полагала, что никакая печать в паспорте не спасёт их от расставания. А то, что оно не за горами, она чувствовала на протяжении всех тех лет, что они были вместе.
Дело в том, что несмотря на любовь и привязанность к ней, Магомаев не пропускал ни одной красивой женщины, которая «сама шла в руки». «Доброжелатели» постоянно докладывали Миле обо всех его связях, радостно и с издёвочкой. Она не могла с этим ничего поделать – ужасно ревновала, устраивала скандалы, выясняла отношения; но ничего не помогало.
Она уговаривала себя, что надо принять это как данность и смириться – он восточный мужчина, и этим всё сказано. Но не могла смотреть сквозь пальцы на его романы – её сердце разрывалось от боли. А уйти от любимого, не видеть его, не слышать ласковое «Малыш», было для девушки ещё страшнее.
Так они и жили – он заводил время от времени интрижки на стороне, она терпела и любила. А когда они расстались, и она безутешно рыдала на плече у подруги, та ей говорила:
«Что ты так страдаешь?! Что он тебе дал?! Где твои бриллианты? Где апартаменты? И вообще, на тебе нейлоновая шуба — красивая, но синтетическая!».
Это было правдой – они оба были выше материальных благ и накопительства. Магомаев мог бы давно получить отдельную квартиру – ему следовало лишь сказать пару слов, кому надо. Но он не привык просить, и предпочитал платить бешеные деньги за гостиничный «люкс».
Мог привезти с гастролей 20 тысяч рублей – неслыханные деньги в советские времена – и за несколько дней прогулять их в ресторане с коллективом и друзьями. Единственное, что приобрела Мила за эти 10 лет – однокомнатную кооперативную квартирку, и то – по жёсткому требованию своей бабушки.
Потом до Людмилы дошли слухи, что Магомаев стал крепко выпивать, особенно в женском обществе. При первой же случайной встрече она ему сказала:
— Каждая мечтает тебя окрутить. И для этого любые средства хороши, вплоть до спаивания. Либо возвращайся ко мне, либо женись на ком-то! Вижу только одну достойную женщину рядом с тобой — это Тамара Синявская.
— Ты так считаешь? – удивлённо спросил он.
— Да, единственный вариант, слышала о ней только хорошее.
И спустя некоторое время, ожидаемо услышала, что они поженились. Но, даже женившись на Синявской, Муслим не упускал случая оказаться наедине со своим «Малышом», а у неё не было сил ему отказать. Временами он жаловался ей и на Тамару – говорил, что любящая женщина должна ради мужчины забыть о себе, заниматься домом и семьёй, Синявская же думала только о своей карьере.
Сама Мила в то время готовила документы на выезд из страны. Ей было тяжело встречаться в Магомаевым время от времени, но жить отдельно от него. Она родила их общего сына Даниэля, но никогда не навязывала его отцу, сразу всем объявив, что это только её ребёнок. Побывала замужем за врачом, пытаясь забыть свою любовь – но очень быстро поняла, что не сможет долго обманывать ни себя, ни его, и подала на развод.
Фиготина уехала в США, пытаясь вырвать любовь из сердца, но Магомаев нашёл её и там – он часто бывал в Нью-Йорке с гастролями. Там женщина и познакомила его с сыном, которого он в Америке принимал, а в Союзе громогласно отказывался. В интервью он даже не называл Милу по имени, говорил: «Эта женщина».
А потом он перестал приезжать, она слышала, что прекратил и концертировать. Ещё через некоторое время дошли слухи, что певец очень болен. Мила принялась названивать друзьям, узнала, что всё очень серьёзно. Один олигарх Арас Агаларов, любящий и почитающий Магомаева, предложил оплатить любое лечение, чтобы поставить его на ноги. Но то ответил ему:
«Ты понимаешь, я прожил такую красивую жизнь, что она не может быть долгой. Я тебя очень прошу: не мучай меня, не продлевай мое биологическое существование, оно мне не нужно».
Уход любимого дался Людмиле очень тяжело, она и не подозревала, какой силы любовь таилась в ней – этой любви хватило на всю жизнь. Не впасть в депрессию помог сын, у которого как раз был трудный период, требующий её внимания и участия. Она работала на трёх работах, чтобы дать Даниэлю хорошее образование, и он оправдал все надежды своей матери.
Сейчас он женат, подарил ей двух внуков, имеет свою риэлторскую компанию. Пару раз он был с матерью в России - в Москве, и в Баку, где на мемориальном кладбище почтил память своего отца.
В статье использованы отрывки из книги Людмилы Каревой «Мила и Муслим: Музыка для двоих».
Спасибо, что читаете. Если материал понравился, отблагодарите автора лайком 👍
Вам может быть интересно:
«Это была очень некрасивая история с моей стороны» - Жанна Эппле рассказала как предала любимого
Дочь мента – как складывается жизнь наследницы актёрской династии Ниловых – Елизаветы
Разбитое сердце, одиночество, бездетность – судьба актрисы Елизаветы Уваровой