27 ноября 2019 года Турция и Ливия подписали Меморандум о взаимопонимании. Соглашение не только кардинально изменило политическую географию в регионе, но и обязало Турцию оказывать военную помощь правительству национального согласия Ливии (ПНС) под руководством Файеза аль-Сарраджа.
Неожиданный союз Турции и Ливии это геополитическое землетрясение, которое меняет баланс сил в восточном Средиземноморье и на всем Ближнем Востоке.
Смелый шаг Турции привел в ярость ее соперников в регионе и создал предпосылки для резкой эскалации гражданской войны в Ливии, длящейся уже 9 лет.
Это также вынудило лидеров в Европе и Вашингтоне решить, как они будут реагировать на план Турции по защите ПНС, признанного ООН, и по расширению ее морских границ от Европы до Африки.
Подписав меморандум, Анкара фактически создала себе водный коридор через акваторию Средиземного моря, которое омывает берега Турции и Ливии.
Лидеры в Анкаре считают, что соглашение "является крупным переворотом в энергетической геополитике", защищающее "суверенные права Турции от лиц, контролирующих региональный статус-кво"
Однако соперники Турции категорически с этим не согласны. Они считают турецко-ливийскую сделку откровенным захватом власти, который препятствует транспортировке природного газа из Восточного Средиземноморья в Европу.
Ранее, в отсутствие этой сделки возможный газопровод не пересекал турецкие воды, а следовательно не требовал согласия на то турецких властей. Теперь ситуация изменилась и соглашение между Турцией и Ливией создало почву для более широкого конфликта, который неизбежно затронет Египет, Израиль, ОАЭ, Саудовскую Аравию, Европу, Россию и США.
Все вышеуказанные стороны, похоже, вообще отказались от дипломатических каналов и вместо этого готовятся к войне.
Особенно обеспокоен неожиданными изменениями Израиль, полагая что сделка подорвет его планы по прокладке трубопровода EastMed протяженностью 1 900 км. По замыслу Тель-Авива новый газопровод должен соединить газовое месторождение Левиафан у побережья Израиля с ЕС.
По мнению новостного израильского СМИ YNET Израиль должен принять к сведению новую реальность, господствующую в Средиземноморье. Государство должно расценивать действия Турции как существенную стратегическую угрозу и учитывать возможные ответы ...
По сути сделка разделила большую часть богатого энергоресурсами Восточного Средиземноморья между Турцией и Ливией. Этот подход уже вызвал волну международных осуждений в первую очередь со стороны Греции, Египта и Кипра. Интересы этих государств затронуты в первую очередь.
Анкара фактически аннексирует эти средиземноморские районы, не обращая внимание на будущие обращения в международные трибуналы, решение которых может занять много лет.
В практическом плане Турция создала себе морскую границу шириной во все Средиземное море.
По мнению американского журнала Foreign Policy действия Турции могут иметь неприятные последствия как для продолжающейся гражданской войны в Ливии, так и для будущего развития энергетики в восточном Средиземноморье.
Новые обстоятельства могут усилить боевые действия в Ливии. Они также предвещают углубление разногласий внутри самого региона, где формируются новые коалиции и намечаются новые линии фронта.
С одной стороны - ось Турция-Ливия, а с другой - Греция, ОАЭ, Саудовская Аравия, Египет, Израиль, Франция, Германия, Великобритания и, вероятно, Соединенные Штаты, хотя администрация Трампа еще не прояснила свою позицию.
В любом случае, война между международно-признанным правительством Ливии и Ливийской национальной армией Хафтара (ЛНА) является лишь небольшой частью гораздо более масштабной борьбы за жизненно важные углеводороды в стратегически расположенном районе Средиземноморья.
Foreign Policy считает, что открытие значительных месторождений природного газа в Восточном Средиземноморье, начавшееся в 2009 году, стало переломным моментом в развитии региональной геополитики.
Оно вызвало создание новых и неожиданных альянсов между Израилем, Грецией, Кипром и Египтом с целью максимилизации своих шансов на самообеспечение энергией.
Основная часть газа находится на египетском месторождении Зохр, на месторождениях Левиафана и Тамара в израильских водах и на Афродите около острова Кипр. Учитывая, что извлекаемые запасы природного газа в регионе оцениваются в 120 трлн кубических футов, стратегические последствия могут быть самыми серьезными.
В совокупности запасы средиземноморского газа примерно равны объему газа во всем Ираке, занимающего 12 место в мире.
Только израильское газовое месторождение Левиафан, по оценкам, содержит 22 трлн кубических футов извлекаемого природного газа.
Амбициозный гамбит Турции повышает вероятность того, что ее соперники увеличат поддержку ливийского военачальника Хафтара, который по большей части является активом ЦРУ. Он был направлен в Ливию в 2014 году для свержения законного правительства в Триполи и объединения страны под кураторством США.
В настоящее время Хафтар контролирует более 70 % территории Ливии, в то время как почти 60 % населения находится под контролем ПНС, возглавляемого премьер-министром Файезом аль-Сарраджем.
Согласно пропаганде турецких СМИ "более половины войск Хафтара - наемники из России и Судана, которым в основном платят государства Персидского залива".
В апреле 2019 года Хафтар начал наступление на правительство в Триполи, которое в итоге захлебнулось. Однако в последние дни в нарушение Берлинского соглашения о прекращении огня Хафтар возобновил свои атаки на город Мисрата и аэропорт Триполи. Несмотря на эмбарго на поставку оружия он уже получил вооружение из ОАЭ.
Эксперты не сомневаются, что его поддержка со стороны противников Турции увеличится кратно.
Вашингтон рассматривает напористую внешнюю политику Турции как признак "неповиновения", которое требует железного ответа. Но любое нападение на Турцию или турецкие интересы только усугубят непростые отношения между Анкарой и Вашингтоном.
Кроме того, любое американское давление на Турцию только усилит развал альянса НАТО и только подтолкнет президента Турции Эрдогана еще дальше в сторону Москвы.
Команда Трампа должна понимать, что чрезмерная реакция со стороны США может спровоцировать роковую перестройку изменения региона, ускоряя появление нового порядка.
Таким образом, конфликт в Северной Африке и в средиземноморском регионе выходит на новый, более серьезный уровень.