Не так давно пришлось мне услышать мнение одного стоматолога о том, что все более-менее ходовые современные зубные имплантаты интегрируются одинаково, и их цена практически не играет никакой роли — пациент платит большие деньги за субъективную уверенность в том, что эти имплантаты лучше и дольше будут ему служить.
Это меня удивило, и в удобный момент я пришел с вопросами к своему давнему приятелю – стоматологу-ортопеду и имплантологу Вячеславу Битно. Полагая, что тема будет интересна не только мне, поставил диктофон, записал наш разговор и теперь делюсь результатами. Теперь я знаю о зубных имплантатах всё. Ну или почти все…
А.Ж.: Я слышал мнение, что сейчас все имплантаты при соблюдении протоколов хорошо интегрируются. Тогда почему у них ценовая разбежка бывает в два и более раза. Маркетинг такой?
В.Б.: Спорить с этим мнением не буду – это почти так. Современные имплантаты легко интегрируются, врастают в костную ткань – на этом уровне проблем действительно нет ни с какими системами. Проблема в другом. Большинство имплантатов двухэтапные, двухсоставные: корневая система, которая имплантируется в кость, и так называемая супраструктура, которая соединяется с имплантированной частью — вот в этом соединении имплантата с супраструктурой есть слабое место.
Это соединение не герметично. А раз не герметично, туда может попасть инфекция. А вместе с инфекцией туда приходит воспаление. А вместе с воспалением происходит убыль костной ткани, в которой стоит имплантат. С убылью костной ткани формируется карман. Этот карман провоцирует следующий воспалительный этап, и через некоторое время имплантат теряет свои первичные данные. То есть доктор все хорошо сделал, имплантат встал как родной, но дальше…
С этим воспаление организм начинает бороться. Чем больше резервов у пациента, тем дольше он ходит с этим имплантатом, но, в конце концов, это процесс его медленной потери.
А.Ж.: И это относится ко всем имплантатам?
В.Б.: Даже к самым премиальным системам в мире.
А.Ж.: На основании чего ты делаешь такие уверенные выводы?
В.Б.: Это объективная информация. При большом увеличении через электронный микроскоп это видно. Самые современные станки не дошли еще до возможности соединить два твердых объемных объекта в коническом соединении так, чтобы исключить зазоры, достаточные для попадания инфекции. Нет таких соединений.
Коническое соединение
А.Ж.: Трудно представить, что такие крутейшие в мире производители, как тот же Штрауман, не решили эту проблему каким-либо образом.
В.Б.: Инструментально они ее решить не могут. Поэтому практически все производители имплантатов (сейчас я говорю прежде всего о конических имплантатах) создали протоколы установки, которые предполагают некоторое заглубление имплантата в кость, чтобы ткани сверху закрыли это не герметичное пространство, заполнили, вросли в него.
Производственную несостоятельность компенсируют «биологическим» протоколом работы с имплантатом пациента. В частности, один из самых успешных протоколов – так называемый «протокол переключения платформы». Это значительно увеличивает жизнеспособность имплантата, но не решает проблему в принципе.
А.Ж.: А в тех имплантатах, которые сразу молотком забиваются, без переходов – там такой проблемы нет?
В.Б.: Ты имеешь в виду одноэтапные системы? Да, в одноэтапных системах корневая и супраструктура монолитна. Но почему двухэтапная система лучше? Она позволяет точнее протезировать. А одноэтапная торчит в разные стороны своими штырями, запротезировать во рту нормально невозможно. И коронка, которая сверху ставится на этот торчащий крюк – она начинает вызывать воспаление. Возможны, конечно, и варианты винтовой фиксации, и выше можно поднять конструкцию, но в любом случае результат абсолютно непрогнозируемый.
А.Ж.: То есть мы снова приходим к тому, что сильно не важно, какая имплантационная система – они не далеко друг от друга ушли?
В.Б.: Нет, нельзя так говорить. Отличия есть по многим другим параметрам: это и чистота, и качество поверхности, и геометрия самого имплантата. Но в вопросе герметизации я нашел только одну двухэтапную систему, которая почти на 100% решает вопрос герметичности между корневой и супраструктурой. Там додумались соединять эти две части не в коническом виде, а в плоскостном. Есть внутренняя винтовая сцепка, но по внешнему контуру соединяются две плоскости. А заполировать две плоскости так, чтобы между ними не оставалось зазоров для проникновения инфекции, современная техника уже способна.
Плоскостное соединение
А.Ж.: То есть крутейшие имплантационные системы с их научной и производственной базой до сих пор делают конические соединения, а какие-то люди решили делать по-другому, и ты считаешь, что это лучше?
В.Б.: Ну, во-первых, это не «какие-то люди», а Институт биотехнологии — система BTI, у которых с научной и производственной базой точно не хуже. К слову, это они были среди пионеров в технологии супергидрофильной поверхности имплантатата, которую сейчас развивают и другие имплантационные системы.
Исследования показали, что хорошее коническое соединение не лучше, чем качественное плоскостное, которое сделали в BTI (если нужно, покажу статьи, это доказывающие). Более того, длина имплантата не имеет большого значения: пятимиллиметровый имплантат несет нагрузку такую же, как и двадцатимиллиметровый, а гораздо важнее – ширина имплантата.
При этом, короткий имплантат имеет преимущество – это малоинвазивный подход, с минимальным вмешательством. Когда мы вкручиваем большой имплантат в кость, мы замещаем какую-то часть родной кости. Организм выдержит – ничего страшного, но вопрос: «зачем?», если держат нагрузку только верхние 4 мм.
Другие имплантационные системы сегодня тоже стараются делать линейки коротких имплантатов, но они дорогие, поскольку в коническом соединении сделать их трудно. Имплантаты BTI проще в технологии, их основная концепция – это короткие и экстракороткие имплантаты. Короткий имплантат более щадящий по отношению к организму. И к нему нет необходимости делать большую пластику.
А.Ж.: Если я этот разговор выложу в открытом доступе, у нас получится бесплатная реклама BTI. Может что-то нехорошее и про них скажешь? Для объективности.
В.Б.: У меня нет цели кого-то рекламировать – я говорю, как думаю. Могу еще добавить, что благодаря такому подходу и технологической простоте в BTI смогли создать очень широкий спектр размеров имплантатов. Там шаг между размерами не в полмиллиметра, как у многих, а в десятые доли. И лично для меня это очень значимо – расширяет возможности по точной и щадящей имплантации. Я вижу, что вот сюда можно поставить 4,0 мм, а 4,2 уже не хочу ставить – маловато кости.
А.Ж.: Ну а почему тогда другие имплантационные системы не перенимают этот путь, как переняли когда-то супергидрофильную поверхность? Может все-таки с плоскостным соединением не все так идеально?
В.Б.: Ты же пойми, это мировые компании – у них огромный бизнес, производство, маркетинг, продажи. Есть работающая концепция, которой они придерживаются, исследуют, разрабатывают разные методы. И, в общем-то, работают вполне успешно, у них тоже есть определённые преимущества. Хотя с моей точки зрения их преимущества серьезно не перекрывают преимуществ BTI.
Я скажу так: BTI – это очень близкая мне философия, связанная с максимально щадящим подходом к вмешательству в организм. Благодаря короткому имплантату, плоскому соединению имплантата с супраструктурой, винтовой фиксации коронки (винтовое соединение, в отличие от цементной фиксации, исключает зазор между коронкой и супраструктурой), BTI создает герметичную конструкцию с минимальным вмешательством в организм и предельно низкими рисками развития инфекций.
Мне лично близок их подход к сохранению биологии десны. Интегрировать имплантат – это сегодня самое легкое. Намного важнее обеспечить экологию вокруг имплантата. У BTI практически любой протокол работы с имплантатом сопровождается работой с PRGF (Эндорет) — технологией регенерации органической ткани. Имплантат сразу же обкладывается плазмой Эндорет, чтобы подрастить объем десны. В итоге получается совсем другой биотип слизистой. Они подумали и об этом.
А.Ж.: Догадываюсь, что не все врачи с тобой легко согласятся.
В.Б.: Врачебная среда вообще консервативна, временами на грани отсталости. У меня был один пациент, которому мы поставили короткие имплантаты, а протезировать он их захотел в Москве. Так вот, шесть разных специалистов ему говорили, что короткие имплантаты не выдержат нагрузки, особенно в жевательном отделе. Эти утверждения некомпетентны: если кому-то будет интересно, я покажу научные статьи и наши случаи из практики. Один из них я даже попрошу тебя вставить текст, когда будешь публиковать – там даже неспециалисты разберутся.
Результат восстановления кости с помощью PRGF и 5 миллиметрового имплантата в жевательном отделе (правое фото – состояние после 3 лет)
А.Ж.: Послушай, но Штрауман позиционируется как самая «биологичная» имплантационная система. Есть же какие-то основания для этого?
В.Б.: Есть. Например, у них собственный сплав Roxolid – смесь титана с цирконием. Это действительно хорошее изобретение: имплантаты сохраняют такую же биосовместимость, как и чистый титан, но при этом обладают высокой прочностью (чистый титан – довольно мягкий материал). Другие имплантационные системы используют или титановый сплав Grade 4 (наиболее чистый титан), или Grade 5 с примесями других металлов для повышения прочности, что теоретически (экспериментально не доказано) создает предпосылки для каких-то аллергических эффектов.
Но, как мы уже говорили, интеграция имплантата в костную систему – это далеко не главный вопрос.
У Штраумана сильная наука. В Институте биотехнологии в Испании мне говорили, что они конкурируют со Штрауманом по интеллекту. Но продажа имплантатов – это бизнес, а Эдуардо Анитуа, основатель BTI – человек, которого интересует нечто другое. Я, конечно, не знаю всех подробностей его жизни и в что-то могу оценить не совсем верно. Но мне кажется, что в главном я не ошибаюсь.
У Анитуа с деньгами все хорошо, он определенно состоятельный человек – свои клиника, научная лаборатория, производство, глобальные продажи. Думаю, ему больше 60 лет, но он каждый день с утра приходит на работу и ведет прием. Стандартный прием пациентов. Он оперирует сам. После этого – преподает. Потом – в лабораторию. И все деньги вкладывает в разработки. Насколько я вижу и понимаю, основное направление института — регенеративные технологии.
У него сотни научных статей. Он короля Испании лечил. Это человек, для которого важнее всего сделать как можно лучше, а не продать. Поэтому во многих вещах BTI пионеры. У них своя философия, носителем которой является их основатель. Фундамент этой философии: малоинвазивный подход и работа с биологией соединения, биологией десны. Потому что все, что вокруг зуба – это важно для его сохранения.
А.Ж.: Ну ты же ставишь не только BTI?
В.Б.: Да, могу поставить практически любой имплантат, если будет такой запрос от пациента, и если его решение не будет расходиться с моей позицией и отношением к работе. Я же не всех беру. А тех, кого беру, прошу доверять мне.