Борьба армянского и азербайджанского народов в 20-х годах XVIII века за присоединение к России // Ученые записки института востоковедения, Том 3. 1951
.......
Еще в 1710 г. Исраел Ори, видный деятель армянского освободительного движения, наблюдая кое-какие военные приготовления со стороны Турции, писал в Россию: «от Турка прибежал один гонец к Персицкому шаху: не ведомо, Турки хотят между собою ссору какую иметь или иное какое дело учинить»
В связи с нашествием турок положение восставших армян, грузин и других народов Закавказья еще более осложнилось; об этом свидетельствует письмо армянских меликов и старшин из Карабаха, которые 1 ноября 1723 г. писали русскому царю: «... с одной стороны, османские (войска), наступавшие на нас, заняли Грузию и дошли до Гянджи, 20 дней бились за город и повернули обратно, а с другой стороны, остатки (войска) персов поспешно наступают на нас, а с третьей стороны, лезгины и дагестанские (войска) производят на нас набеги».
В одной памятной записи очевидца, в связи с нашествием турецких войск в 1579 г., говорится, что турецкие войска, вступая на территорию Армении и Грузии, «разрушили до основания многие церкви и монастыри, истребили много христиан — вардапетов и епископов, и священников и народ, замучили многих и увезли в плен неисчислимое множество людей: из города Нахичевана и других округов увезли в плен более 40 000»
В то время как турецкие захватчики грабили и опустошали Армению, дагестанские феодалы совершали нападения на Гянджу, Партав, Чараберд, Хачен, Варанду, Дизак — вплоть до реки Аракса, разоряли территории, истребляли население. В конце XVI и в начале XVII в. небольшая часть угнетенного турками армянского и грузинского населения бежала к шаху Аббасу, надеясь с помощью персов избавиться от турецкого порабощения. Аракел Даврижеци, приводя подробный список грузинских и армянских феодалов, перешедших на сторону шаха Аббаса I, сообщает также, что все население местности Дашт бежало в Испагань «и причиной бегства населения Дизака и Дашта было требование уплаты тяжелых налогов, разорение, разграбление и беспощадное истребление христиан».
Турки истребляли армян и грузин не только в период войны, но и в мирное время. По данным хроники XVIII в., в 1716 г. турецкий Джанли-Махмуд-паша, прибыв в Ван собрал свои войска и организовал набеги в землю Абагу, где он и его войска «совершили многие и невыразимые преступления, так как (они) истребили всех езидов и безвинных христиан: дома, полные людей, и хлева, полные скота, сожгли... многих, подобно скотине, зарезали ножом; и мальчиков, повесив вверх ногами, рубили пополам и бросали на землю... из армян и езидов увезли в плен 600 красивых мужчин, женщин молодых и детей; увезли также 30 тыс. овец, несметное количество лошадей, мулов, волов, буйволов, медные и серебряные вещи, которые имелись в неисчислимом количестве».
Намерения турок вскоре стали известны народам Закавказья. Турецкий паша, попав в плен к карабахским армянам, на допросе заявил, что султан приказал истреблять армян и кызылбашев этих стран, так как русские войска пришли на эту сторону моря, «а мы, — заявил паша, — должны наступать на них, потому и эти страны должны быть разрушены, армяне истреблены, чтобы наша дорога была свободна... Если бы вас не было, мы наступали бы на Дербент. Баку».
19 сентября 1722 г. в своем письме в Петру I грузинский царь Вахтанг VI писал, что он едет в Гянджу, чтобы присоединить к своим войскам тамошних армян и татар (азербайджанцев).
Участник освободительного движения в Капане, военачальник Давид-бека, Ст. Шаумян, говоря в своей книге о борьбе карабахских армян против неприятеля, также упоминает, что вместе с армянами вели борьбу «и те, которые жили недалеко от армян», т. е. азербайджанцы. О том, что против турецких войск выступали не только армяне и грузины, но и азербайджанцы, свидетельствуют данные, имеющиеся в записях армянского купца из Исфахани Ильи Мушега. Илья Мушег приводит письмо некоего Мирзы Али Наги (полученное 5 декабря 1723 г.), адресованное «господину (парон) Уванесу и Яхийя беку», в котором говорится, что «между османцами, наступающими на Гянджу, и жителями Гянджи семь раз происходили бои: всякий раз османцы оказывались разбитыми».
Захватнические стремления турок в одинаковой мере были направлены как против армян, так и против азербайджанцев. Поэтому зимою и весною 1724 г., между карабахскими армянами и гянджинскими азербайджанцами шли переговоры об объединении для совместной борьбы с врагом.
Быстрое наступление турецких войск, угрожавшее в одинаковой мере как армянам и грузинам, так и азербайджанцам, ускорило заключение союзного договора. После заключения договора между армянами и азербайджанцами освободительное движение обратилось против наступавших турецких захватчиков и развернулось с новой силой.
Из Договора:
«Население (джамаат), войска, молодежь (джаванан), старосты (кядхудаян) и знатные люди (айян) кварталов 81 улицы, приведенных в этом списке, дали обязательство и клялись («тааххуд-у-йад-е-гасам), что впредь, не учинят вреда армянскому населению и прочим христианам, попавшим на путь нерадения, невежества (гафлат-у-джахалат), которые отныне прекратят нападения друг на друга, а также на мусульман и на караваны: повинуются и будут общаться с городом. А мы со своей стороны обязуемся следить за молодежью и прочими посетителями города, чтобы они не причинили зла и вреда армянам и оставили их в покое».
Союз, заключенный между гянджинцами и карабахскими армянами в марте 1724 г., выходил далеко за пределы Гянджи и Карабаха и, по-видимому, имел целью объединение всех сил Гянджи, Карабаха, Капана, Еревана и других округов и их совместное выступление против турок. Об этом говорит письмо Ивана Карапета, который 4 апреля того же года писал царскому правительству: «В этой стране отважных людей как армян, так и грузин и кызылбашей — много»...
Союз и совместная борьба армян и азербайджанцев против общего врага нашли свое отражение так же и в народных преданиях. Об этом говорит, например, рассказ о жене мелик-Хусейна — Анне и ее векилах — Ул-баба и Али-Хумбате [азербайджанцах], записанный в рукописи № 7429 ереванского Матенадарана. По данным этой рукописи, после смерти мелик-Хусейна Шахназаряна его власть перешла в руки его жены — Анны (по преданию, Анна была сестрой мелик-Егана). «Давид-пек, Аван-юзбаши и другие мелики, собравшись, посоветовались [и решили], чтобы, вместо мужа, управляла Анна и при ней назначили векилом Ул-баба, а из дживанширцев — Али-Хумбата, который был одним из участников совещания. Ему также назначили векилем, чтобы он каждый месяц приезжал, слушал распоряжения Анны и выполнял их». Здесь передается не столько исторический факт, сколько народное предание о Давид-беке, Аван-юзбаши, Анне и ее векилах. В связи с [126] наступлением турецких войск в предании рассказывается, что когда стало известно, что турецкие войска подошли к Гяндже, Али-Хумбат, набрав 500 отборных ополченцев, явился к Анне на помощь.
Выразив ему благодарность и признав его верность и храбрость, Анна советует ему не вступать в бой с противником одними своими силами:«нужно объединить всех князей и меликов и действовать с ними в согласии... нежелание сюнийцев объединиться причинило им большой вред, ибо, когда турки и курды узнали, что [сюнийцы] не были в согласии с меликами, то напали на них и начали их истреблять и разорять».
В цитированной рукописи далее рассказывается о заговоре и истреблении турецких войск, устроенном Анной и ее дочерью Гаяне, о той радости, которую выражали в связи с этим как армяне, так и азербайджанцы.
Приведем этот отрывок из рукописи. После истребления турецких войск «пришли шиитские народы со слезами, с благоговением высказывая свою благодарность и благословение, благодаря бога, что он дал такое благоразумие нашей ханум для нашего освобождения от этих мучений и оскорблений [причиняемых турками]...Ул-баба, который был смелым человеком, говорил шиитским муллам и сеидам: вы возблагодарили бога, нехорошо поступили османцы с вами, но такие преступления и вы делаете. Один из сеидов, который был глубоко обижен [ибо] его две дочери были осквернены, сказал: вы правду говорите, векил Ул-баба, вот я напишу книгу для наших шиитов о том, что поступавшие подобным образом [подобно туркам] — прокляты и всякие проклятия обрушу на поступающих так. И действительно, он написал книгу в стиле мухаммы, в которой он порицал несправедливого царя и судью».