Ох, как я не любил в детстве, а потом в подростковом возрасте ходить в баню! Сначала – боялся всего, а потом -стеснялся. Признаюсь, праздником был у меня тот день, точнее та неделя, когда в воскресенье (или в субботу) отец не тащил меня в баню. Милое дело было – поплескаться в ванной, с плавающими игрушками!
Но нет: «нечего в своей грязи сидеть» - так говорил отец, подразумевая то, что когда сидишь в воде, точнее когда помоешься в ванной, то грязь плавает и снова прилипает к тебе).
Единственным моим утешением в бане, была банщица баба Маня. Ну и ещё буфет после всех страшных процедур. Но баба Маня была на первом месте. Насколько я помню, банщицей она работала всегда! И в самом моём раннем детстве, лет этак в пять – баба Маня, и позднее, когда я был уже тринадцатилетним подростком, -тоже она.
Каким разочарованием было, когда мы с отцом попадали на смену другой банщицы – молодой Верки. Как она мне не нравилась. Постоянно кричала (как мне казалось), а нас мальцов называла «писюками».) «А ну брысь отсюда писюки» -кричала она, -«не видите пол подтираю!»)
Баба Маня, наоборот называла меня «ладушкой», постоянно доставала из кармана своего рабочего халата какую-нибудь конфетку-леденец. «Ладушка, а ну-ка подь сюда» - так она обычно говорила. Ой, Санечка, какие у тебя волосики, -гладила голову, -даже стричь жалко! (был я чуть рыженький, с вьющимися густыми волосами).
И до чего становилось тепло на душе и спокойно! Много ли ребёнку надо! Уже не так боялся я в мыльном отделении страшных фыркающих кранов, уже не смущали толпы голых тел, и прочие детские страшности.
Но вот в подростковом возрасте стал я стеснятся бабы Мани. «Смотри-ка, какой красный мОлодец к нам пришёл!» -так баба Маня встречала обычно, завидев меня. А я, вытянувшийся, повзрослевший, и не считавший себя «красным молодцем», быстро и стыдливо раздевался, и как-бы невзначай прикрывался пакетом с моющими принадлежностями.
Эта детская стыдливость, конечно была естественной. Маленьким детям (да и подросткам) особо невдомёк, что вот таким бабам Маням, нет никаких дел до детских прелестей. Им важен сам маленький человек. Видела баба маня во мне или своего внука, или вспоминала те времена, когда ей сын был таким маленьким.
Вспоминаю с теплотой сейчас ту банщицу, хорошая она была. И даже сейчас, во взрослом возрасте, становится стыдно, что тогда, когда был подростком, своим недоверием отталкивал от себя её, стараясь быстрее пробежать мимо.