Сегодня подтвердились давно ходившие слухи о смене собственника Сбербанка - Центробанк продает свой пакет акций Правительству по рыночной стоимости в 2,8 трлн. рублей, средства для сделки будут взяты из Фонда национального благосостояния. Предполагается, что 75 % полученной прибыли ЦБ постепенно вернет в бюджет, откуда деньги будут потрачены на увеличение социальной поддержки, обещанной Путиным в его недавнем послании.
Сделка вызывает у экспертов неоднозначную реакцию - от настороженной до откровенно негативной, и этому есть объективные причины. Покупка Правительством Сбербанка многими рассматривается как переходный этап его дальнейшей приватизации в частные (читай, иностранные) руки, что может повлечь катастрофические последствия, в первую очередь для населения. Справедливо возникает и вопрос о целесообразности покупки как таковой, ведь и Центробанк и Правительство вроде как являются частями одного целого - российской системы государственных органов власти. Переход права собственности можно был бы оформить принятием простого нормативного акта. Наконец, где гарантии возврата средств в государственный бюджет, ЦБ может самостоятельно принять решение об избыточности этих активов и попросту их уничтожить, либо иным образом вывести из оборота.
Все эти манипуляции лишний раз подтверждают, что Центробанк России не относится к государственным органам, а скорее выполняет функцию отделения МВФ и Всемирного банка, с присутствием и политикой которого российские власти вынуждены считаться и координировать все свои действия. А сделка со Сбербанком больше напоминает операцию прикрытия масштабного вывода капиталов из России на забугорные счета.
Кстати, вновь возникает вопрос о "сгоревших" в 90-х гг. вкладах населения
на счетах в Сбербанке. Унаследовав в начале 90-х активы Сбера от Госбанка СССР, ЦБ "оставил" обязательства по этим вкладам Минфину РФ. Если теперь Сбербанк станет действительно государственным, то пора бы подумать и о возврате людям их сбережений, естественно проиндексированных по состоянию на текущий день. Но, почему-то, об этом все молчат.