-Что, прости? - Юрию Анатольевичу показалось, что жена шутит.
-Ты слышал, - устало выдохнула Алина, - Мише лучше пожить отдельно. В другом городе.
-Почему?
-Потому что здесь творится форменный бедлам. Таня в клинике, Игорь еще не вернулся, а не тебя, ни меня он ни в грош не ставит, и по-своему в этом прав. У меня есть квартира в Москве, я ее купила, когда Ида родилась. Оформим ее на Мишу, а дочке потом присмотрим новую.
Полковник смотрел на супругу во все глаза. Нет, он подозревал, что у Алины от него много секретов, но не мог даже представить, что они так серьезны. Квартира в Москве!
-На какие деньги ты ее купила?
-На свои собственные, - вздернула подбородок Алина, очень напомнив себя прежнюю, ту дерзкую девчонку, какой была до замужества, - прости, дорогой, но с твоим появлением в моей жизни, мое личное материальное благополучие не слишком изменилось.
Юрий Анатольевич только вздохнул - крыть было нечем. В последнее время его что-то точило в отношениях с женой. Они не то, что бы ссорились, но и близки как раньше не были. Внешне все было хорошо, он работал, Алина занималась дизайном, дочь подрастала, и все же, все же. Интуиция настойчиво твердила, что пора разобраться с происходящим в собственной семье, но вопрос с внуком был первостепенным. То, что предлагала жена казалось абсурдом, но и другого выхода полковник не видел - Мишка приходил и уходил когда хотел, для школы где-то достал себе справку о рекомендованном домашнем обучении, подготовку к институту забросил и откуда у него деньги не говорил. Таня лежала в больнице, и, насколько было известно Юрию, сын к матери не приехал ни разу.
То, что происходило с самой невесткой вообще не укладывалось в голове - Таня, их Таня начала пить, да так резво, что буквально в несколько месяцев дело дошло до клиники. Он винил себя, сына, жену и не находил вариантов решения ситуации. Держать ее в клинике всю оставшуюся жизнь было невозможно, вернуть домой, означало постоянную слежку, которой просто некому было заниматься. Мишка о матери даже говорить не хотел, только бросил горько:
-Люди квартиры пропивают, а она всего лишь меня...недорого, а?
Юрий Анатольевич ездил туда почти каждый день, и возвращался вымотанным до предела. Невестка лежала под капельницей, привязанная к кровати за запястья, худая и обозлившаяся на весь мир. Рядом с ней топтался отец ее будущего ребенка - нескладный работяга из бедных районов. Полковник еще в первую встречу подумал, что Таня нарочно выбрала полную противоположность его сыну:
-Что ты делаешь? - пытался образумить он женщину, - у тебя есть один сын, и скоро родится второй ребенок. Поговори с психологом, не выплевывай таблетки, не выдирай катетеры.
-Мне плевать! - в какой-то момент заорала Таня, - Надо держаться, ради сына, ради мужа, ради Вас! А где я во всех этих историях? Хоть один человек спросил, каково мне было? Ваша жена меня чуть не убила, черт с ним, она всегда была душевной женщиной. Потом Ваша болезнь, потом пропажа Игоря. Я не спала толком год, пока он не прошел терапию, и не перестал кричать ночами. Я чуть не умерла, когда не нашла Мишку дома. У меня болят руки, и я стала хуже видеть! Зачем я живу?
Юрий Анатольевич гладил ее по голове, пока она плакала. Шептал что-то бестолковое, нежное, в душе страшно злясь на сына, который так и не нашел возможности приехать. Он говорил невестке, что все может наладиться, они с Алиной поддержат ее, что у сына непростой период, что они найдут лучших врачей для ее рук, и что не родившийся еще ребенок все равно будет ему внуком или внучкой, потому что они семья:
-Ты же моя девочка, ты меня отмолила, когда я умирал. Ты же столько прошла, неужели скатишься сейчас? Все пройдет, моя хорошая, я рядом...
-Простите меня, - рыдала Таня, захлебываясь задушенным стоном, - я так боюсь, что однажды он не вернется...
Юрию Анатольевичу нечего было на это ответить - Миша мог и сгинуть, и никто бы его не спас. Поэтому оставалось только надеяться, что план Алины, несмотря на парадоксальность, принесет нужный результат.