Многие считают высокую моду чем-то несерьёзным. Но Наталья Лотарёва видит в кутюрных платьях нечто большее, чем просто красивую одежду.
Работы Натальи одновременно мистические и очень «женские». Это сочетание заставляет, не отрываясь, разглядывать детали её картин.
Недавно художница открыла в петербургской Лавке художника свою персональную выставку «Дом с привидениями», а редакция журнала — ИМЕННО. расспросила девушку о её творческом пути.
Мысленно примеряла платья на себя Елизавета Подкосова
Фотографии из личного архива Натальи
https://vk.com/gra_natt
Вы учились в Академии художеств. Как выбирали профессию? Стоит или не стоит творческим людям идти в вуз?
Я пошла в художественную школу довольно поздно, в 12 лет. Мне повезло с педагогом, она зажгла нас. Наша группа была очень сильной, мы все поступили в художественные вузы. Я окончила художественное училище в Екатеринбурге и приехала сюда. Поступила в Академию (Санкт-Петербургский государственный академический институт живописи, скульптуры и архитектуры имени И.Е. Репина — прим. ред.) на факультет графики со второго раза. Путь был достаточно длинным.
Я ни разу не пожалела, что училась в Академии. Конечно, было тяжело. Бывает, тебя ломают, и ты не всегда понимаешь, чего от тебя хотят. У каждого преподавателя своё видение, и оно может расходиться с твоим. Но общую какую-то эстетику, культуру и понимание, что хорошо, а что плохо, Академия, конечно же, даёт.
Почему название выставки — «Дом с привидениями»?
Над названием я долго думала. Хотела назвать «Кукольный дом», как пьеса Ибсена. Но всё-таки, это призраки.
Как долго вы работали над проектом?
Три года назад была написана первая работа. Она очень значимая для меня, поскольку с неё всё началось. Началось понимание того, что я хочу делать как художник. За эти три года изменились и я, и моё видение проекта, поэтому стены (в галерее, где проходит выставка — прим. ред.) довольно разные. Здесь есть акварель, с которой всё началось, и темпера (краски на основе сухих порошковых пигментов — прим. ред.) последнего, 2019 года. Они, возможно, не совсем коррелируются друг с другом. Но для меня они абсолютно органичны вместе.
У художников есть специальные правила по сочетанию работ в разных техниках?
Нет, особенных правил тут нет, можно всё сочетать. И масло, и акварель, и темперу. Главное, чтобы друг с другом все смотрелось. Чтобы одно не мешало другому. Я боялась именно того, что, как мне казалось, мои работы были немного разные — акварели реалистичные, а холсты более декоративные. Но всё смотрелось засчёт того, что и там, и там была мелкая узорчатая детализация.
Это ваша первая персональная выставка. Насколько трудно художнику организовать выставку и как это происходит?
Сложность была в том, что дома я не видела все работы в ряд и не знала, как будут вместе смотреться акварель и акрил. Я боялась, что приеду на площадку, всё это разгружу, а картины не будут сочетаться.
А с поиском помещения и оформлением были трудности?
На Лавку Художника я очень долго смотрела. Мне всегда хотелось здесь выставиться. Площадка очень уютная, расположена в центре города, и выставки здесь проходят с 1908 года.
Моя подруга-однокурсница познакомила меня с управляющей. Ей мой проект понравился. Так я оказалась здесь. Чтобы выставиться где-то, твой проект должен понравиться кураторам или отвечать концепции конкретной галереи.
Очень много технических моментов взяли на себя управляющая и кураторы. За это я им очень благодарна.
Организовали всё очень быстро. Я пришла в Лавку Художника за два дня до открытия выставки. Я была вся на нервах, и мне было всё равно на оформление выставки: думала, развесим картины, и всё.
Но кураторы меня так зажгли, вторую жизнь вдохнули в меня, можно сказать. Я позвонила девочкам из студии декора «Листва», мы дружим давно, работаем вместе. Они очень помогли мне с оформлением: нашли реквизит, который создавал выставке настроение. И за два дня мы всё успели.
Чем вдохновляетесь?
Модой, красотой, интересными фотосессиями. Картины отвечают на этот вопрос отчасти. Здесь есть необычная архитектура Петербурга (лоджии Рафаэля, особняк Брусницына), классические обои Уильяма Морриса, английского художника и родоначальника дизайна, работавшего в конце 19 века.
Это всё хорошие, эстетские вещи. Я очень не люблю в искусстве, когда, приходя на выставку, ты видишь безобразное. Зачем это тащить в искусство, для меня не понятно. Этого полно в жизни. У меня возможно всё такое женское, девчачье, но это я.
Есть какие-то любимые дизайнеры, которые прослеживаются в выставке?
Все эти картины вдохновлены домом Valentino, периодом, когда креативными директорами модного дома были Мария Грация Кьюри и Пьерпаоло Пиччоли в тандеме. Это кутюрные платья разных лет, коллекция «Африка» весна-лето 2016 года, коллекция, посвящённая Шекспиру, 2015 года. Сейчас девушка ушла из Valentino, и ДНК дома абсолютно изменилось. Мария теперь работает в Dior, и это заметно. Поэтому, возможно, новая серия будет вдохновлена платьями Dior.
Вы также занимаетесь каллиграфией. Есть ли какие-то элементы, которые можно проследить в картинах?
У меня была работа, которую я хотела вставить в серию. У Вертинского есть одна очень страшная песня про платье. Называется «Бал Господень». Там описывается жизнь девушки в провинциальном городе. Она заказывает из Парижа туалет, и за всю жизнь у неё не находится повода его надеть. В итоге в этом платье её везут на собственные похороны. Когда я слушала эту песню, у меня слёзы градом катились. Я написала каллиграфией этот текст, нарисовала фигуру в чёрном платье, думала, эта работа пойдёт в серию. Но не хочется разводить литературу, однозначность. В других работах однозначности всё-таки нет, пусть зритель отвечает сам на свои вопросы.
У меня как раз, как у зрителя, возник вопрос о картине «1917». Название говорящее, но всё-таки расскажите её историю.
Это единственная работа не про Valentino. Здесь изображено историческое платье 1913 года. Работа написана в годовщину 100-летия революции, в 2017. Это платье осталось висеть на стене в комнате одного из особняков Петербурга после, наверняка, трагичных событий. Что с хозяйкой платья, мы не знаем. Умершая птичка со свернутой шеей — символ того, что для хозяйки платья беззаботная жизнь закончилась, и началась другая, трагичная и кровавая страница истории.
Какую философию закладывали в серию?
Посыл о том, что ничто в жизни не вечно на примере платьев. Ведущие дома моды выпускают по шесть коллекций в год, мы даже не успеваем полюбоваться ими, прожить каждую. Мы купим платье, а через два месяца оно будет неактуально. Наша жизнь настолько мимолётна, что мы не успеваем ей наслаждаться.
А вот с животными, на которых надеты платья, всё просто. Это, скорее, декоративный образ. Что-то к платью. Каких-то метафор нет.
Знаю, что вы занимались иллюстрацией книг. В чём специфика такой работы? Читают ли иллюстраторы книги, прежде чем рисовать?
Да, особенно повезло работать с Галиной Дядиной («Я любуюсь человеком» — прим. ред.) Издательство «ДЕТГИЗ» само ко мне обратилось, и я была рада с ним поработать. Дядина интересный поэт. Вроде как для детей, но стихи у неё с очень разными смыслами.
Конечно, нужно прочитать текст, прожить его. Конкретно с этой книгой было легко. Она попала в меня, я в неё. Иногда бывают сложности, когда тебя могут редакторы заворачивать: у них своё видение текста, у тебя своё. А тут у меня принимали практически всё сразу.
Как зарабатывают художники? Насколько сложно продать картину, и готовы ли вы их продавать?
Да, я готова продать, у меня висят ценники. Думаю, каждому художнику хочется жить именно продажей своего творчества, а не работой на заказ.
Тема нашего номера — открытость/закрытость. Есть стереотип, что художники — это такие странные закрытые люди, немного не от мира сего. Это про вас? Вы вращаетесь в этой среде, насколько правдив этот стереотип?
Да, я закрытый человек. Но все художники разные. Есть персоны очень активные и яркие.
В среде художников есть конкуренция? Или каждый работает в своём стиле и на свою аудиторию, и атмосфера более дружеская?
Всё зависит от людей. Я пытаюсь учиться у коллег. Когда я вижу, что у коллег активная профессиональная жизнь, это меня зажигает. Нет зависти. Наоборот, ты смотришь и видишь, что всё реально и просто, надо делать своё дело с любовью.
Другие статьи журнала «— ИМЕННО.» вы можете найти здесь.