Л О Х
Б Е С П Л А Т Н Ы Й С Ы Р
ЧАСТЬ 18
Выйдя из кабинета директора по экономическим вопросам, Сидоркин не пошел к себе в бухгалтерию, а вышел на улицу, сел, на скамейку под липой и призадумался. Обвиняя себя, Сидоркин не заметил, как мимо него, и его учреждения прошла группа туристов. Что струсил? Задал себе вопрос. Не смог, не хватило смелости, голова седая, а угла своего нет. Добренький, Сидоркин укорял себя. Сидоркин не знал, что делать ему? Куда идти? Где очередную ночь переночевать. Стал в уме перечислять своих знакомых, достал мобильный телефон, невидимая сила остановила его, выключила телефон, так и не смог подняться со скамейки. Повернул голову и на стволе липы, увидел гнездо. То гнездо, которое он в первый день, когда пришел на собеседования в строительный трест на должность бухгалтера, увидел сломанное гнездо. Не задумываясь, встал на скамейку поправил гнездо и невольно, улыбаясь, вспомнил произнесенные им тогда свои слова: «Липа! Липа! Помоги мне, не берут меня нигде на работу, нет у меня общежития, помоги мне. Голос Галины Павловны, услышал Сидоркин, начальника отдела кадров, так Сидоркин, посмотрев диплом бухгалтера, сейчас тебе выдам направление в общежитие. Два дня обустраивайся и в понедельник на работу. Не замечая для себя, Сидоркин почувствовал прилив у себя сил, привстал, поклонился липе, повернулся и пошел в направление ушедших туристов. Идя по тротуару, в кусте, недалеко, увидел пакет. Не задумываясь, взял его, не осматриваясь, перешел на другую сторону проезжей части дороги, сел в троллейбус и уехал в направление метро.
Рассматривая содержимое пакета, Сидоркин не поверил своим глазам, что в портмоне имеется столько много денег, десять тысяч евро. В первую очередь подумал, что ему помогла липа, а может Галина Павловна или пес. Какой он добрый, принес мне косточку, наверное, думал, что я её очень люблю. Утром долго не отпускал. Когда ночью стало мне холодно, сел на корточках, прислонился ко мне и согревался. А как набросился на бомжей, особенно разгневался на слепую, которая через словечко выговаривала слова, неприятные и резали ухо. И где она нахваталась таких слов. Невольно вспомнил матерщинницу в вагоне поезда, когда впервые ехал в Москву, трудоустраиваться. Нет, не может быть, что она. Она, сорок лет тому назад была зрячая, красивая. Влюбился в неё. Зачем пошел за спичками. Обидно, даже сегодня стало ему за деньги.
Никто не мог, вытащить из кармана деньги, только она. Нет, не может. Вспомнил и круглое, большое красное пятно на левой ноге, когда пес стал приближаться к бомжам, слепая повернулась, оголила ноги, красное пятно, как стоп сигнал остановил пса. Не мог пес с места сойти и ни на шаг, подойти к ним, только рычал. Один из бомжей завопил, если не уберешь пса, задушу его. Снял веревку, которой был подпоясан, стал делать петлю. Ко мне! Добрый! Собаке понравилось, подошла ко мне и положила лапу на колено. А меня, как черт дерганул и скажи: « Добрый! Я приду завтра к тебе. Принесу много еды, а когда сказал, что заберу, он повернулся и убежал». За что? Обиделся на меня пес так Сидоркин и не понял. Боялся Сидоркин опоздать на работу, выходил раньше, прогуливался и подолгу стоял под липой, разговаривал с ней, делился новостями, а иногда советовался. Во сне, подсказывал ему голос, иногда говорил: «Не ходи, не бери, подожди, а иногда смотрел и молчал». Сидоркин укорял себя, за неисполнение и к недоверию по отношению к голосу.