Нет сомнений в том, что Владимир Путин всегда знает, о чем он говорит и что он подписывает на бумаге.
О приоритете Конституции России над международным правом в своем Послании Федеральному Собранию почти месяц назад он сказал буквально следующее:
"Пришло время внести в Основной Закон страны некоторые изменения, которые прямо гарантируют приоритет Конституции России в нашем правовом пространстве.
Что это означает? Это означает буквально следующее: требования международного законодательства и договоров, а также решения международных органов могут действовать на территории России только в той части, в которой они не влекут за собой ограничения прав и свобод человека и гражданина, не противоречат нашей Конституции".
Теперь попробуем доказать самое первое утверждение от противного и предположить, что Президент просто не читал представленный ему проект закона о поправке в Конституцию и подписал его для внесения на рассмотрение в Государственную Думу, что называется, "не глядя", или, как говорят на офисном сленге, "подмахнул".
В результате вместо объявленного в Послании закрепления приоритета Конституции России над общепризнанными принципами и нормами международного права, международными договорами и решениями межгосударственных органов в законопроекте остался только приоритет Конституции над решениями межгосударственных органов.
Общепризнанные принципы и нормы международного права, международные договоры куда-то бесследно пропали, как будто о них и речи не было.
Вряд ли у кого-то в здравом уме может возникнуть сомнение, что Владимир Путин, будучи юристом по образованию, не разбирается во всех этих юридических терминах, не понимает разницу между ними или ошибается в их понимании.
Но ведь в Послании Президент сказал именно то, что сказал, и хотел он сказать именно это, а не что-то другое.
Тогда почему в проекте закона его слова существенно урезали?
А главное - кто это сделал (разумеется, если исходить из того, что это был не он сам)? При этом мы договорились считать, что он подписал законопроект "не глядя", ведь так?
Далее возникает знаменитый "следственный" вопрос: qui prodest, или с латинского - кому выгодно?
Каким-то мелким или не очень мелким, но всё же клеркам? Чиновникам администрации президента, которые в буквальном смысле готовили проект закона, то есть, набирали на компьютере текст, распечатывали, отдавали на подпись Президенту?
Но ведь проект обсуждался на заседании рабочей группы в количестве 75 человек, включая самого Президента. Если столь серьезный ляп был допущен просто из-за какого-то технического брака, невнимательности или халатности конкретных должностных лиц уже после обсуждения поправок рабочей группой, то:
1) данную ошибку просто не могли не заметить после того, как текст законопроекта был внесен в Государственную Думу и размещен на ее официальном сайте - настолько она очевидна. Причем, заметить должны были очевидно все, кто причастен к процессу его подготовки: и члены рабочей группы, включая Президента, и депутаты Думы, если уж это заметно даже тем, кто юридически в процедуру совсем не вовлечен (например, мне);
2) ошибку должны были моментально исправить, а виновных - строго наказать, поскольку дело бы попахивало статьей Уголовного кодекса РФ под названием "служебный подлог".
Не исправили, виновных не наказали.
Более того, никто из причастных к процессу подготовки и принятия поправок ни глазом не моргнул, ни словом не обмолвился против очевидного несоответствия текста законопроекта о поправках в Конституцию со словами, произнесенными Президентом в Послании.
Стало быть, выгодно не "техническим" чиновникам из администрации президента.
И тогда ответ на вопрос "кому выгодно?" становится очевидным во всей своей логической красоте и безупречности.
Quod erat demonstrandum.
Посткриптум: аналогичным образом доказывается теорема о том, почему поправки в Конституцию РФ выносятся не на референдум, а на "общероссийское голосование".