В прошлый раз я обещал рассказать забавные истории про клан купцов Челышёвых. Начну с истории их чудесного обогащения. В России ведь не должно быть так, чтобы человек работал, работал и заработал. Или рассчитал экономический эффект, привлёк инвесторов и получил доходный бизнес. Нееет! У нас требуется вмешательство случая, иначе нельзя. Так произошло и с Челышёвыми.
Глава рода Дмитрий Ермилович был крепостным крестьянином Владимирской губернии и старообрядцем. После освободительной реформы 1861 года он не спешил покидать своё село, подрабатывал артельщиком-строителем в окрестных городах и селах. Только в конце 1870-х в надежде на выгодные заказы Челышёв с женой и сыновьями подался в Самару, где продолжал заниматься строительными и малярными работами.
И вдруг Дмитрий Ермилович открывает свою фирму «Торговый дом Д.Е. Челышёв и сыновья», пайщиками которого вместе с ним были три его сына Михаил, Дмитрий и Александр. Челышёвы строят кирпичные доходные дома на Саратовской (ул. Фрунзе, 56) и Алексеевской (ул. Красноармейская, 60), четырехэтажную (с цокольным этажом) баню (ул. Фрунзе, 70; здание не сохранилось), собственный трехэтажный дом (ул. Фрунзе, 49).
Ну и что такого? Самара активно строилась, было много выгодных заказов, привлечены инвестиции. Нет, так неинтересно. И не по-русски. Нужны легенды о чудесном обогащении. И они возникают. По самой, пожалуй, безобидной версии Челышёвы во время ремонтных работ в одном из домов нашли клад, ставший для их фирмы начальным капиталом.
В более пикантной версии бригада Дмитрия Ермиловича делала ремонт в доме некоей престарелой дворянки, которая внезапно умерла, а строители якобы припрятали часть ее денег и драгоценностей. С учетом чистоплотности старообрядцев в такое не очень верится.
Есть и другая очень трогательная история. Челышёвы делают ремонт у богатейшего купца Самары Аржанова (тоже, кстати, старообрядца). Хозяин замечает, что, когда другие работники во время перерывов ложатся вздремнуть, старший сын Дмитрия Ермиловича Михаил читает книги из хозяйской библиотеки. Аржанов не только не запрещает юноше брать книги, но даже умиляется его смышленостью и дает Челышёву-старшему 10 тысяч рублей, чтобы тот обеспечил Мише достойное будущее.
Недостаток последней версии только в том, что она, по мнению некоторых исследователей, возникла намного позже описываемых событий, а именно, во время PR-кампании, когда Михаил Челышёв начал делать политическую карьеру. Да-да, ведь это именно он в 1892 году был избран гласным Самарской городской думы и занимал этот пост вплоть до своей кончины в 1915 году, именно он с 1910 по 1912 год являлся городским головой Самары, а с 1907 по 1912 год был депутатом III Государственной думы от Самарской губернии. Это он общался со Львом Толстым и был удостоен записи в дневнике Льва Николаевича: «Вчера был Челышёв. Соединение ума, тщеславия, актёрства, и мужицкого здравого смысла, и самобытности, и подчинения. Не умею описать, но очень интересный». Это его имя носила улица Саратовская (Фрунзе) с 1915 по 1918 год.
Есть мнение, что специально ради политической карьеры Михаил Дмитриевич не регистрировался в купеческой гильдии (хотя фактически был сотрудником и совладельцем «Торгового дома Д.Е. Челышёв и сыновья»), а поэтому официально принадлежал к крестьянскому сословию. В этом контексте красиво смотрелась легенда о крестьянском мальчике, который благодаря своей смышлености стал выразителем нужд самого многочисленного тогда класса российского общества.
Как политик Михаил Дмитриевич прославился, на первый взгляд, благим делом - борьбой с пьянством, но по причине излишней прямолинейности и романтизма он нажил себе много врагов. Каждая ошибка ставилась ему на вид, а в прессе раздувалась история о том, как слова Челышёва расходятся с делом.
Журналисты писали, что в бане на улице Саратовской процветают разврат и пьянство по причине того, что её владелец Михаил Челышёв не платит жалование служащим, вынуждая их за деньги доставлять клиентам женщин и алкоголь. С трибуны депутат вещает о необходимости искоренения пьянства, а своими делами способствует его распространению.
Травля и критика не прекращались. В результате Михаил Дмитриевич демонстративно оставил пост городского головы и не смог войти в IV Государственную думу, но продолжал бороться за свои идеи в Городской думе. Неожиданный приступ аппендицита прервал его жизнь в сентябре 1915 года, когда ему было всего 49 лет.
Теперь, когда он стал не опасен, из него решили сделать святого. Переименовали в его честь улицу Саратовскую. Собирались поставить ему бронзовый памятник в одном из скверов у Кафедрального собора. Но смена власти в стране не дала планам сбыться, а улицу в 1918 году снова сделали Саратовской. Лишь в 2000 году именем М.Д. Челышёва назван Музей истории города Самары.
Памятник тоже поставили, правда, не в том самом сквере, а в соседнем и не Челышёву, а Шостаковичу))
А теперь – перерыв. В следующий раз двинемся дальше по Саратовской – от челышёвских домов к улице Заводской (то есть Венцека).
Спасибо, что дочитали!
Если понравился рассказ, поставьте, пожалуйста, лайк, подпишитесь или просто загляните на мой канал, там есть еще много интересного.
Предыдущую часть читайте здесь, первую часть – здесь.
Ваш Андрей Макаров