В этой предпоследней главе
под номером 18 (+)
перед самой смертью
можно позволить себе
говорить что угодно.
Потратим
последние мгновения
на разговор
о весьма интимном предмете.
В одном британском сериале,
что не продержался
больше сезона,
главный герой
встретился с русским парнем
и сказал:
«Э, Россия!
Ваш президент
ненавидит геев».
Один мой знакомый,
у которого
только что родился ребенок,
мальчик,
выслушав мою позицию
об этом весьма интимном предмете
сказал:
«Э, нет,
ты со своими взглядами,
ты со своей пропагандой!
Близко не подпущу тебя
к своему парню».
Цитата неточная,
но и я ничего такого
не пропагандировал,
да и к парню его подходить
и не думал.
Для меня самое важное –
это то, что в свое время
завещал нам
Исус Христос.
(Обменялись с ним
вежливыми кивками).
Что говорил нам
Исус о геях?
– Я могу сам
за себя сказать.
Ничего я не говорил
о геях.
Они, как и все
остальные люди, -
возлюбленные мои
дети.
«Ничего» –
вот ключевое слово.
Кто кричит,
что их нужно повесить,
сбился с пути
и блуждает во тьме.
Как и тот,
кто кричит,
что перед ними
нужно упасть на колени
и молить о прощении.
К чему все эти
перегибы?
Скорее всего,
и тому, и другому
виделось во сне
всякое.
Ну же, не отрицай,
дурашка,
твои сны никто не увидит.
Может быть,
ты уже позабыл,
но это неважно.
Доктор Фрейд
подтвердил бы
это предположенье,
жаль, он с нами не едет.
«Ничего» –
ключевое слово.
Подумайте,
вам бы хотелось,
чтобы кто-то
подскакивал к вам
и обзывал вас брюнетом?
«Эй, брюнет,
вали из моего города!
Брюнетам здесь не место!
Мы таких, как ты,
на дух не переносим!»
Или:
«Эй, сероглазый,
отвернись,
будто сам дьявол
смотрит мне в душу».
– У дьявола, говорят,
глаза золотого цвета, –
черт, как вы поняли,
не мог не высказаться здесь
по теме,
в которой считает себя
экспертом. –
Он же Люцифер,
это переводится как
«светоносный».
В общем, надеюсь,
я выражаюсь понятно.
На всякие подобные выкрики
вы сказали бы:
«Оставьте меня в покое!»
Вы хотели бы,
чтобы вас просто
не замечали
и не мешали жить
и выглядеть так,
как хотите.
«Пожалуйста,
ничего обо мне
не говорите».
«Ничего» –
ключевое слово.
Я считаю,
к этой проблеме,
как и вообще ко всему,
нужно относиться
слегка философски,
если не сказать
нейтрально.
Не говорить об этом,
не осуждать,
не пропагандировать.
В конце концов,
какое нам до этого дело?
Каждый имеет право
быть невидимкой.
Поэтому в этой поэме
нет никакого гея,
а Сергей – просто имя.
Так, например, зовут
моего папу.
И меня ничуть не смущает,
что где-то по свету бродит
человек с именем,
как у моего папы,
но с какой-то другой
ориентацией.
И наш президент,
я уверен,
совсем не пылает
ненавистью к меньшинствам.
Они ему безразличны,
и это нормально.
Но уместно
вспомнить
одно событие.
Круглый стол,
президент
и премьер-министр,
министр культуры
и другие министры.
Министр культуры
рассказывает увлеченно,
что построит
какой-то фаланстер,
где на первом этаже
можно посмотреть,
например, хоккей
на большом экране
вместе с другими
мужчинами,
пока женщины с детьми
возятся наверху,
на втором этаже.
Президент улыбнулся лукаво,
глаз сощурил и произнес:
«Почему
только с мужчинами?»
Тишина воцарилась.
Потом посыпались нервно
с разных сторон
смешки.
Оробел
министр культуры,
захлопал ртом,
будто рыба,
воздух в легкие
набирая,
чтоб ответить.
Не успел.
«Премьер-министр, –
президент продолжил, -
проведите беседу
с министром».
Премьер-министр
резко кивнул,
пустоту пожирая
тяжелым взглядом.
Что за картины
неслись у него
перед глазами?
Никто не узнает!
Неприятно,
когда твою страну
обвиняют.
Я не хочу,
чтобы русских боялись
и считали какими-то
дикарями.
Мы же народ душевный,
мы славимся
гостеприимством,
доброй душой
и юмором.
Правда, шутим
с серьезными лицами.
Юмор и ум
всегда идут
рука об руку.
«Мудрость народная» –
слова из нашего гимна.
А мудрость ведь
в том заключается,
чтоб делать людям
только хорошее.
Ненависть –
слабая, уязвимая
позиция.
Так никогда
не наступит
Царство Небесное.
Мне вспоминается,
как однажды
некоторые соотечественники
устроили травлю
певца иностранного,
между прочим,
славянской национальности.
Он дерзко ответил:
снял клип,
в котором в бочке купается
с другими мужчинами
(так и хочется
вскрикнуть:
«Почему
только с мужчинами?») –
а на той бочке
надпись –
«Россия».
Я не хочу,
чтобы иностранец
купался в бочке
«Россия»!
Это наша с вами
золотая бочка!
Но если бы о нем
не говорили плохо,
а просто не обратили бы
на него внимания,
то и не было бы
этого клипа.
Он потом записал
видеообращение,
где упомянул
Филиппа Киркорова,
и сказал по-русски:
«Братушки,
вы немного переборщили».
И это сказано было
без особой злобы,
за что он
для меня лично
реабилитирован.
«Пожалуйста,
побольше толерантности» –
как тут не согласиться?
Свобода одного
заканчивается там,
где начинается
свобода другого.
Да, Исус, ты хочешь
что-то сказать?
У нас есть еще
немного времени.
– Мне жаль,
за две тысячи лет
я мало до кого
смог донести
главное правило,
мое кредо.
Относись к другим так,
как хотел бы,
чтобы они отнеслись к тебе.
– А если я хочу репрессировать? –
вмешался Сталин.
– Сам будь готов
быть репрессированным.
– Я умер спокойно,
от старости.
– Ты умер
и превратился в пугало.
На твоей могиле
до сих пор пляшут.
Ты встал в один ряд
с Нероном, Калигулой
и Адольфом Гитлером.
– Отличные, кстати, ребята, -
вставил черт, -
такие затейники.
– Я похоронен
в кремлевской стене.
Никто там не пляшет.
На моей стороне
гравитация.
– Образно выражаясь.
Ладно, друзья,
пора закругляться.
Не обижайте,
пожалуйста, геев.
Хотя бы из страха,
что за большую
ненависть к гееям,
вас заподозрят
в гомосексуализме.
Если понятие
«толерантности»
навязло в зубах,
замените на
«безразличие».
С вас не убудет.