... Иногда приходится проявлять достаточно большое мужество и выдержку, чтобы не отвернуться от происходящего. Оператор - существо бездушное и циничное, но всё же человек. Оператору тоже бывает противно и страшно, но он не может не снять то, что происходит.
"Представляешь, вскрывает полиция сарай, а там полсотни трупов собак! - рассказывает мой друг, звукарь Саймон - Давно лежат видимо, разложились уже некоторые. Оно и понятно, жара-то какая стоит на неделе, а сарай металлический... Мы чуть в обморок не упали всей толпой от запаха... "
Снимай, ты - бездушная машина, ты - всевидящее око. Никто ничего так и не узнает, если ты отвернёшься...
" Ребят, там, на Митч авеню, пьяный за рулём снёс четырёх пешеходов на зебре. Среди из них - мамочка с коляской..."
Да, нельзя выдавать "мясо" в эфир, но ты на месте. И ты всё видишь. Как бы полицейские ни закрывали трупы, ты наблюдаешь лужи крови, три мешка с торчащими бледными конечностями и раздавленную коляску.
"Мы вам всё покажем... Надевайте халат и бахилы, протирайте аппаратуру антисептиком и заходите в операционную... Операция на глазах, по новому методу..."
И ты смотришь как пациенту ставят распорки между век, втыкают иголку в глаз, жгут лазером и капают химией. Оператору манипуляции с глазами видеть особенно больно, но оператор не падает в обморок от вида крови.
Корреспонденты иногда хитрят и отворачиваются. У оператора нет такой возможности.
Однажды, когда я работал на телеканале UTV города Фенникса, мы с Джали отправились на съёмку в больницу. Весёлый заведующий отделением хирургии встретил нас радушно и повёл по своим владениям с экскурсией. Джали захотела лайф и подсъём. Заведующий завёл нас в палату, где находилась пациентка с циррозом печени. На койке лежала жёлтая старуха с огромным раздувшимся пузом и торчащей из него трубкой. Из пациентки по трубке лилось что-то красно-жёлтое. "Доброе утречко, как мы себя чувствуем!?" - начал ворковать доктор и вытащил трубочку. Живот сразу залило кровью, а старуха опухше заулыбалась. Джали вздохнула и выбежала из палаты, бросив мне на ходу: "Ну ты поснимай тут, что нужно".
Рад стараться! Я снял всё. И красное, и жёлтое. И как вставляют, и как вынимают. И как колят, нажимают, чистят, отсасывают и перевязывают. И крупно, и не очень. Вышел из палаты и доложился: "Приказание выполнено!". Джали покачала головой: "Ох, терпеть не могу весь этот натурализм! Спасибо!". Я пожал плечами - было б за что. Джали не учла один очень существенный нюанс. Она может сколько угодно отворачиваться и уходить из палаты, но всё равно отснятый материал отсматривать ей...
Спустя час я сидел в аппаратной и выпивал с Майком, когда из редакции раздался полный омерзения крик: "Твою мать!". Майк подскочил на стуле и вопросительно уставился на меня: "Что это было?". "А, не бери в голову - ответил я - Видимо Джали досмотрела запись до самого интересного..."