Маргарита молода, красива и добропорядочна, и ей, конечно, необходимо влюбиться в кого-нибудь беспорядочного и неподходящего. Но долог ли век такой любви?
Федор купил для Маргариты туалетное ведро и взял у одних знакомых по соседству небольшой костыль, чтобы она смогла передвигаться по дому, и вот однажды, когда он пошел в огород посмотреть, есть ли там что-нибудь интересное для его подопечной, то в открытое окно услышал, как в доме упало что-то тяжелое - он бросился туда, как обезумевший, и нашел Маргариту лежащей на полу, да еще придавленной карнизом, на котором висела занавеска. Лицо у девушки было виноватое.
- Я хотела просто раздвинуть шторы, чтобы в комнате было побольше свежего воздуха, - жалобно произнесла она, словно боясь, что ее сейчас будут ругать.
- Рита, - как можно терпеливее произнес Федор, - если тебе что-то нужно, пожалуйста, просто позови меня.
- Я и так оккупировала твой дом, - сокрушенно покачала головой Рита, - ты нянчишься со мной, как с ребенком, не отходя ни на шаг... мне стыдно за свою беспомощность и за то, что тебе приходится столько сил тратить на такое никчемное существо...
Федор просто не верил своим ушам:
- Глупая! - обругал он Маргариту. - И как я раньше не замечал, какая ты глупая?!
И тут она расплакалась, а Федор чуть не впал в панику от ее слез. Он спешно поднял ее с пола и усадил к себе на колени, а потом вытер ее щеки и принялся увещевать, как неразумное дитя:
- Маргарита, ну ты сама подумай, что ты говоришь! Ведь это же несусветная чушь... Ну хорошо, давай представим, что я устал от твоего присутствия и хочу поскорее сбыть тебя с рук - как мне при этом поможет твое самоистязание? Таким макаром ты, наоборот, только отсрочишь свое выздоровление.
Она улыбнулась сквозь слезы и уткнулась ему в шею, отчего у него по всему телу побежали мурашки и было страшно пошевелиться, чтобы не спугнуть этот миг такой нежной близости...
- И я совсем не устал, - прошептал он тихо, - ты довольно необременительная пациентка.
Маргарита произвела неопределенный звук - то ли усмехнулась, то ли всхлипнула - отерла щеки пальцами и попросила помочь ей встать.
- Хорошо, я буду звать тебя по каждому поводу и без, если тебе так хочется, - пообещала она.
- Отлично, договорились, - кивнул Федор и вернулся в огород.
Он притащил Маргарите морковку, огурцы и один маленький, но красный помидор, а потом заставил ее выпить целый стакан воды.
- Я не люблю пить простую воду, - поморщилась пациентка. - Нет привычки.
- Значит, надо такую привычку приобретать, - непреклонно заявил Федор. - Старая добрая истина: солнце, воздух и вода - наши лучшие друзья.
- Но на солнце ты мне не разрешаешь, - заметила она.
- Это из-за температуры, - ответил Федор. - А воду можно и нужно пить всегда - и чем больше, тем быстрее выздоровеешь, причем не только горло, но и нога. Вода вымывает токсины из организма.
- Значит, ты все-таки хочешь, чтобы я поскорее выздоровела? - спросила Маргарита, испытующе глядя на своего лечащего врача.
- Нет, - помотал он головой, - я, вообще, фашист и хочу, чтобы все умерли - поэтому и стал доктором.
Девушка громко расхохоталась. Федор нарезал ей помидор и протянул на тарелочке.
- А я думала, что во время болезни надо есть лимоны, - сказала она, осторожно пробуя на вкус ярко-красную дольку.
- В этом помидоре больше витаминов, - возразил Федор, - чем в египетских лимонах из супермаркета, раз в десять. Вообще, чем проще и естественнее жизнь, тем здоровее тело. Вот если бы ты ставила сено последние две недели, то никаких вывихов бы не имела, а ты чем занимаешься целыми днями?
- Сижу за компьютером, - с готовностью кивнула Маргарита и взяла еще одну дольку помидора.
- Где ты работаешь? - спросил Федор, не в силах совладать с любопытством.
- В рекламной фирме, - ответила девушка, слизывая томатный сок с пальцев.
- А вот это дурная привычка, - заметил доктор, хотя и испытывал скорее приятные ощущения, глядя, как она это делает. - Руки - самая грязная часть тела, ты знаешь, что при рукопожатии передается во много раз больше бактерий, чем, например, при поцелуе?
- Да, что-то такое слышала, - кивнула Рита, - но я всю жизнь облизываю пальцы - и никогда не замечала от этого никаких дурных последствий. А тебе, наверно, здесь несладко приходится: нет водопровода с мощной струей кипятка, чтобы простерилизовать руки.
Федор вдруг внутренне возмутился: она еще язвит!
- Нет, я в порядке, - заверил он Маргариту, - специально для этих целей завел себе установку, что на природе все чистое.
- Ты любишь здесь бывать? - поинтересовалась она.
- Да, - кивнул Федор. - Я тут все детство провел. А ты как относишься к деревне?
- Раньше ужасно скучала, а сейчас почему-то весело, - честно призналась Маргарита.
- Лучше, чем московская жизнь? - допытывался Федор.
- Я Москву вообще не люблю, - покачала головой Рита. - Просто поехала туда, чтобы сбежать, и работу там легко найти...
Федор отвернулся, не желая слушать о том, от кого она там сбегала.
Ближе к вечеру он забрался на чердак и стал копаться в старых книгах. У его бабушки был телевизор, но сам он его смотреть не любил, и потому решил развлечь свою пациентку чтением вслух. Нашел "Белый Бим, черное ухо", почувствовал, как в душе шевельнулось что-то из детства, и понес книгу Маргарите. Она очень удивилась его предложению, но и обрадовалась:
- Я обожала, когда мама читала мне в детстве, даже когда я уже сама умела читать.
Девушка легла на уже застеленный свежим бельем диван и спокойным, даже как будто ласковым взглядом стала следить за своим доктором. Он читал неторопливо, с выражением, но без переигрывания, и этот их тесный кружок рождал в его груди какое-то смутное теплое чувство. Маргарита вскоре сладко уснула под мерный звук его голоса, Федор закрыл книгу, выключил свет в комнате, но все не мог заставить себя уйти. Он наблюдал за спящей девушкой и без конца спрашивал себя, что же он испытывает к ней, и что ему теперь с этим делать. На первый вопрос ответ нашелся легко: он влюблен, так же сильно, как и раньше, потому что Маргарита осталась такой же чудесной, удивительной и очаровательной девушкой, какую он знал два года назад. А вот со вторым вопросом было сложнее: боль обиды утихла в нем за это время, но ведь всем известна истина: "Единожды предав – предаст не раз, единожды солгав – солжет и дважды..." Как же быть? Ему не нужна Маргарита на пару ночей, ему нужны все ее ночи и дни, ему нужно ее тело и душа - вся она без остатка, ему нужны их общие дети, которые будут расти в их общем доме - и как ему простить ее, как снова довериться и создать с ней семью? Да и хочет ли она этого или опять заигрывает с ним просто из своего озорства? Ответов не было, была только тупая ноющая боль, снова закравшаяся в сердце, мучительно любившее запретный предмет запретной любовью.