В Сургуте подведены итоги работы УФСИН по Югре. В отчете начальника регионального ведомства Дмитрия Безруких немало положительного: снижается число осужденных и заболеваемость среди них, растет количество трудоустроенных, погашающих иски и алименты. Но есть и проблемные моменты.
О том, откуда в югорских колониях текучка кадров, зачем осужденные занимаются самоповреждением, и почему прокурор собирается искать коррупционную составляющую в растущем числе разрешений на досрочное освобождение — в материале СИА-ПРЕСС.
Освободить нельзя оставить
— Прокурор по надзору за соблюдением законов в исправительных учреждениях в своем выступлении на итоговой пресс-конференции заявил, что будет искать коррупционную составляющую в работе УФСИН. В прошлом году в 18 случаях суд встал на сторону прокуратуры и отказал в УДО осужденным, которым подведомственные вам учреждения вынесли положительное решение. Откуда такие расхождения?
— Так бывает, что вердикт комиссий исправительных учреждений по УДО осужденного не совпадает с решением прокурора или судьи. Бывает и такое, что мнения всех трех сторон не совпадают. Но надо понимать, что окончательное слово за судьей, не за нами или прокуратурой.
Вот, например, мы отказываем в досрочном освобождении, потому что у осужденного есть неоплаченные иски, или нет на свободе своего жилья или места, где жить. Но для судей эти причины второстепенны. Они смотрят на то, есть ли у него взыскания. Это самое главное, что прописано в законе. Если нет, то суд одобряет УДО. Мы же смотрим на ситуацию шире: даже с отсутствием взысканий порой выносим вердикт не освобождать досрочно.
Несовпадения — сугубо рабочие моменты. Коррупционная составляющая тут исключена: вопрос об УДО рассматривает комиссия, не один человек. Решение выносится голосованием. В комиссию в том числе входят общественники, в будущем собираемся привлечь к участию полицейских.
— Прокурор также рассказал о жалобах на недостаток одежды и обуви у осужденных: «нет шапок нужного размера, нет обуви маленького или большого размера, давно не закупались свитеры» …
— На сегодня мы профинансированы на 60 процентов от потребности. Но я точно могу сказать, что у нас нет таких осужденных, кто был бы не одет. Это 100 процентов. Шапки и обувь у всех есть. Может быть такое, что у осужденного подошло время менять их (по нормам), но в этот момент у нас нет возможности выдать. Эти предметы гардероба мы закупаем, у нас на производстве отшивается в первую очередь верхняя одежда. Кроме этого в колонии есть портной и сапожник, который бесплатно подгоняет одежду и обувь.
И стоит отметить, что осужденным не запрещается получать обувь и нательное белье посылкой-передачей от родственников.
О суицидах и шантаже
— В прошлом году в Югре двое заключенных покончили жизнь самоубийством, и еще по одному случаю смерти ведется расследование. Что привело к суицидам?
— В прошлом году произошло два суицида: в СИЗО-1 и в ИК-11. Это подтвержденный факт. Были проведены служебные проверки, и сотрудники — девять человек — понесли наказание. Основными причинами суицидов нередко становятся большие сроки, которые получают осужденные, тяжелые болезни и другие причины. По случаю смерти в ЛИУ-17 я не могу комментировать, ведется следствие.
Кстати, в ситуации с социально-значимыми заболеваниями в исправительных учреждениях округа уже четвертый год подряд наблюдается положительная динамика. За 2019 год мы отмечаем снижение на 22 процента впервые выявленных случаев туберкулеза.
Самоубийства происходят и с гражданами находящимися на свободе. Исправительная колония как живой организм, в котором каждый выполняет определенные обязанности. У нас есть требование государства — человека, который пришел отбывать наказание, после истечения срока вернуть в общество. Поэтому любой факт аутоагрессии или суицида всегда приводит к тому, что мы поднимаем вопрос по работе сотрудников — это и психологическая служба, и сотрудники режима, и сотрудники воспитательной работы. Где-то видим недочеты и принимаем меры, где-то недочетов нет.
Отмечу, что по сравнению с 2018 годом в прошлом году число самоповреждений снизилось на четыре процента— 44 случая. В целом социально-психологическая обстановка среди спецконтингента признана удовлетворительной. Но надо помнить, что люди, которые отбывают наказание — это люди, совершившие преступление, люди с нестабильной психикой. Многие из них употребляли наркотики и злоупотребляли алкоголем.
— Самоповреждения — это попытки суицида? И по каким причинам?
— Самоповреждения бывают разные. Заключенный может поцарапать себя, порезать бритвой, которая ему положена, либо, например, вытащить из пола шуруп и проглотить его, или под кожу себе ввести.
Основная причина самоповреждений — демонстративно-шантажное поведение. Чаще всего это попытка оказать давление, привлечь к себе внимание. Заключенные не имеют права на калечить себя, за это им выносится дисциплинарное взыскание. Они обязаны, когда считают, что нет возможности решить вопрос с администрацией, обратиться в прокуратуру или общественно-наблюдательную комиссию.
О зарплатах и текучке
— В одном из своих предыдущих интервью СИА-ПРЕСС вы говорили, что некоторые из ваших сотрудников получают небольшие зарплаты, а в отчете за 2019 год рассказали о имеющейся в колониях текучке. Это связано между собой?
— Текучка есть везде, но на самом деле укомплектованность у нас выше среднероссийского уровня.
Так как служба проходит в районах Крайнего севера, на пенсию специалисты выходят раньше, отслужив 20 лет. 90 процентов из тех, кто увольняется, уходят именно поэтому.
Мне бы очень хотелось, чтобы сотрудники работали до максимального предельного возраста — 55 лет. Потому что на подготовку новых уходят большие средства. Но люди предпочитают выходить на пенсию, а не продолжать работать в системе, потому что нагрузка на них идет высокая, с них большой спрос. Возможности удержать специалиста на службе у нас сегодня нет. Раньше была: тем, кто продолжал работать, полагалась доплата — 50 процентов от пенсии. Сейчас эту норму убрали, осталось только довольствование. Отсюда и текучка.
— А сколько получают за работу заключенные, и сколько с этих средств могут удержать в счет исков?
— Среднемесячная зарплата югорских осужденных в 2019 году была не ниже МРОТ — 11 280 рублей. В настоящий момент к труду привлечен 41 процент от всего спецконтингента, 63 процента из них — лица, которые имеют исковые обязательства. Оба показателя по сравнению с 2018 годом улучшились.
Согласно ст. 107 УИК РФ, удержать можно не более 75 процентов зарплаты или иных доходов осужденного. А у тех, кто получает пенсию по старости, является инвалидом первой или второй группы, у беременных женщин и некоторых других категорий — не более 50 процентов от дохода.
Помимо удержания в счет исков, осужденные также должны возместить УФСИН свое материально-бытовое обеспечение. Для понимания: на одного человека, например, в колонии №11 тратится 7305,29 рублей в месяц.
Для справки: На 1 января 2020 года в УИС округа содержится 2202 осужденных (в аналогичном периоде 2018 года – 2498). В исправительных колониях отбывают наказание 1747 человек, в СИЗО содержится 455 человек.
Автор: Лилия Сулейманова