Кирилл МОСКВИН
…Главные герои фильма «Август. Восьмого» отправляются на войну, – именно глазами мальчишки и матери, что стремится его спасти, увидит события «08.08.08» зритель.
Сам по себе сюжет оригинальным не назовешь – путешествие за близким человеком в самое пекло герои кинематографа предпринимали не раз и не два, вспомним хотя бы хрестоматийных «Девочка ищет отца» и «Отец солдата». Но война, о которой рассказывает «Август…», случилась совсем недавно, каких-то три с небольшим года назад. И, в общем-то, очевидно, что показать нашу точку зрения на те события было для авторов фильма ничуть не менее важно, чем преподнести зрителю историю о том, как любовь преодолевает все. Первая попытка (вспомним сделанный почти что на коленке «Олимпиус инферно») «показать, как было», прямо скажем, не удалась, да еще голливудские правдолюбцы (они там все правдолюбцы, как известно) в прошлом году подсуетились с лентой «Пять дней в августе», визуализировав, похоже, все-все антироссийские комплексы из историй болезни самых неуравновешенных жителей Georgia. Той, которая не штат, конечно. Но, как бы то ни было, русские должны-таки были перестать запрягать и в конце концов поехать.
Вот и поехали.
Правда, прежде чем начнется главное, то, ради чего кино, в общем-то, и снималось, зрителю предстоит не раз и не два задуматься о странностях отечественного кинематографа, кои в последние годы оформились и окрепли настолько, что уже вполне могут считаться не девиациями, а нормой. Жаль только, что нормой именно в силу частоты повторения, а не соответствия здравому смыслу.
Например, не обошлось без попыток юморить на ровном месте, – и это в формате, который предполагает разве что соленую солдатскую шуточку, но никак не что-то иное. Так и хочется сказать: да, «Нарты из Абхазии» – отличная команда КВН, но кавээна и так сегодня слишком много везде и всюду. А в фильме про войну этот кавээн ничуть не более уместен, чем танк в зрительном зале. Огорчает и мискастинг: да, Александр Олешко талантлив, спору нет, но волей-неволей спинным мозгом ожидаешь, что вот сейчас вот он чего-нибудь спародирует или выкинет какое-нибудь коленце, а где-то на заднем плане веселым колобком, не дай бог, прокатится Цекало. Пародий нет, Цекало тоже, так, может быть, не нужно было снижать пусть и невеликую, но остроту и обойтись без Олешко, над которым простерла совиные крыла тень «Большой разницы»? И даже Егор Бероев на удивление инороден, он не находит себе места в происходящем; впрочем, и жизнь его в кадре оказывается недолга, – свою задачу он выполнил, помог взвести пружину сюжета, и адью, боец. К счастью – к большому, уточню, счастью – с кастингом на главные роли авторы фильма не прогадали. Светлана Иванова и – что, думаю, будет особенно приятно для женской части аудитории – Максим Матвеев выглядят очень достойно. Правда, плотно работать в паре они начинают далеко не с первых кадров, – и до этого момента зрителю предстоит выдержать несколько фальстартов, когда действие должно начаться, да, вот беда, никак не начинается. Но потом это самое действие благополучно берет реванш.
Ныне при оценке почти что любых фильмов принято упоминать бюджет, – тут, впрочем, сами киношники виноваты, очень уж полюбили глушить зрителя длинными рядами нулей (а потом, когда фильм провалится в прокате, долго и скучно доказывать, что нет, совсем ничего не распилили). Бюджет у «Августа…» средний, не большой, но и не маленький, – ровно вдвое меньше против «Пяти дней…», но видно, что деньги потрачены с толком. Компьютерная графика на уровне (не «Трансформеры», нет, но и весовая категория ведь совсем-совсем другая), танки ездят, ракеты летают, взрывы взрываются, – отдельное спасибо за сцены пехотного огневого боя в городских кварталах: в кои-то веки все сделано действительно толково, хотя источник вдохновения угадывается на раз – да-да, тот самый «“Черный ястреб” сбит». Но ведь отличный пример для подражания, особенно если подражание удалось.
Как бы то ни было, все-таки вылезает одна важная тема – как вылезает то самое шило, которое, как известно, не утаишь. Мальчик Тёма прячется от ужасов реальной жизни за спасительной броней компенсаторности, воображая хороших и плохих роботов: когда рядом гибнут не живые, теплые, дышащие люди, а отрисованные в 3D железяки, это не так уж и страшно, правда? Сегодня политики тоже укрываются за шелухой ничего не значащих слов. Можно назвать агрессию «возвратом исконных территорий». Можно именовать террор в отношении гражданского населения «замирением». Можно придумать массу разных эвфемизмов, благозвучных, нейтральных, стерильных – любых. Но одного не скрыть: тогда, в августе 2008-го, сражались друг с другом граждане некогда единой страны, отцы которых одинаково сопереживали «Отцу солдата», а деды и прадеды бились против общего врага плечом к плечу.
Словом, техническая сторона технической стороной, а имелся момент, на котором можно было срезаться и с десятикратно большим бюджетом, и с самыми что ни на есть отличными трюками. Идеология – вот она, ахиллесова пята нового русского кино.
Можно было выбрать простой до оскомины путь – такой, который выбрали грузинские и американские авторы «Пяти дней в августе», – и показать противника кровожадным варваром с его варварскими развлечениями: кованый сапог, младенцы в костер, из автомата от пуза по толпе и все прочее. И как же, черт возьми, радостно, что авторы «Августа…» сумели показать противника – но не врага. Во время скоротечных боев на городских улицах солдаты из той самой Georgia, стреляющие по российским миротворцам, поголовно в масках. Но когда грузинский пехотинец опускает автомат и помогает русской женщине – маска уже не нужна, и впору задаться вопросом: неужели нам в самом деле было из-за чего воевать?
Кому-то это покажется ошибкой – мол, надо называть вещи своими именами, – но давайте не только жить сегодняшним днем и обидами прошлого, а стараться видеть перспективу. Ведь рано или поздно развеется это наваждение, уйдут политиканы-временщики, а актерам и режиссерам из сопредельного государства, которые три с небольшим года назад костерили Россию на все корки, будет стыдно за свои слова и поступки.
И они наберутся смелости признать свои ошибки.
Во всяком случае, «Август. Восьмого» немного помогает в это верить.