Саянский вальс 72
…Двадцать второго июня,
Ровно в четыре часа,
Гитлер упал со стула,
И началася война…
Олег вспомнил эти строчки из детства по поводу – сегодня было 22 июня.
-Наверное, много будет вызовов к ветеранам, к тем, кто ещё остался, - подумал он, торопливо шагая по тротуару на подстанцию.
-Такая чёрная дата – будут вспоминать и поминать, волноваться, давление будет подниматься, сердце будет болеть… А тут ещё то Огонь Вечный погасят, то памятник снесут, то ветеран, выживший в боях, умрёт от голода в мирное время…
Не далее как неделю назад он вычитал в Интернете информацию о яхтах, дворцах, самолётах, автомобилях и тому подобных «предметах первой необходимости» первых лиц государства, вспомнил количество нолей в суммах долларов, заплаченных за покупку, строительство, содержание всего этого великолепия и сплюнул от отвращения к этим «лицам», которые после подобной информации назвал бы «первыми бессовестными рожами государства».
Перед глазами, словно в слайд-шоу, возникали и тут же пропадали маленькие, кукольные комнатки стариковских хрущёвок и частных домов в посёлке Энергетиков и Суворовском посёлке, старенькие, купленные, судя по вешнему виду, в прошлом веке, шкафы, трюмо, стулья, телевизоры, сумрачные коридоры и комнаты в этих квартирах - электричество то дорого ныне, вышарканные самодельные, связанные из полосок разноцветных тканей деревенские половички, подумал о картошке и дешёвых крупах на кухоньках этих маленьких квартир.
Стало как-то не по себе, в душе появилось почти что физическое отвращение к власти, которая допускает такую ситуацию.
Он попытался отвлечься от этой темы, ведь впереди двадцать четыре часа работы и никто не знает, какие вызова ему приготовила судьба – фортуна, поэтому он должен быть спокоен, сосредоточен и готов ко всему. Тем более, что его переживания на этот счёт ничего не изменят.
Попытался отвлечься, но вспомнился вдруг полковник Иван Дементьевич Петровский, его ТТ.
Закон парных случаев?
Неужели есть действительно такой закон?
За всю жизнь никогда никакого оружия не было, ну, кроме рогатки и самодельного лука, и тут вдруг сначала ТТ, а теперь вообще целый арсенал во главе с Кольтом Питоном!
…На подстанции шёл обычный ритуал сдачи-приёма смены, но из «плана обязательных мероприятий» была исключена планёрка – сегодня была суббота и, как шутили местные остряки, имея в виду начальство – заведующего подстанцией и старшего фельдшера - «они отдыхают-с от трудов праведных».
Какой-то особый дух свободы витал в воздухе в такие дни, когда на подстанции оставался лишь выездной персонал, два диспетчера и санитарка. По мнению многих - и медиков, и водителей, отсутствие начальства никак не сказывалось на работе самой подстанции. Диспетчера так же принимали вызова, так же передавали их бригадам, так же следили за своевременностью выезда, а бригады обслуживали
«клиентов» - больных и пострадавших, абсолютно так же, как и в рабочие дни, когда начальство присутствовало на подстанции.
По этому поводу даже возникали вопросы, правда, шуточно-риторические – «а зачем нам вообще нужно оно - начальство? Мы и без него знаем, что делать с тем или иным больным. Нужно – отвезём в больницу. Не нужно – оставим дома, оказав необходимую помощь»…
Чем ещё были замечательны летние выходные, так это тем, что резко сокращалось количество автомобилей на улицах города – дачники-огородники уезжали на свои «фазенды» и становилось гораздо легче «дышать» - передвигаться по городу самым различным оперативным службам, в том числе и «скорой».
При всём уважении и к пожарным, и к полиции, но когда «скорая» стоит в бесконечной, почти неподвижной автомобильной пробке, а в салоне кричит на высоте схватки рожающая женщина, или кардиологический больной «дал» остановку сердца, или пострадавший начинает входить во вторую фазу травматического шока и у него начинают падать все жизненные показатели - задумаешься, какая же служба «самая экстренная».
Размышляя обо всём этом, Олег переоделся, приготовил сумку к работе и уже собрался было прилечь на диван в ординаторской и почитать газету, как щёлкнул селектор.
…Повод к вызову был 64 Ц – травма и, ещё поднимаясь по лестнице, Олег понял, что безрезультатного вызова здесь не будет – вся лестница, с первого этажа до третьего, до двери нужной квартиры, была забрызгана кровью. Причём по характеру брызг, их величине, можно было предположить, что ран, скорее всего, несколько, но серьёзного, обильного кровотечения всё же не было.
-Скорую вызывали? – спросил он в проём двери.
-Да-да, проходите, - пригласил женский голос откуда-то из глубины квартиры.
На полу и стенах коридора тоже были видны тёмно-бурые капли уже подсохшей крови.
-Здравствуйте, проходите, - встретила Олега заплаканная пожилая женщина в цветастом домашнем халате.
-Кому «скорую»-то? – спросил он.
-Мне,
-А что случилось? Там подъезд весь в крови, не ваша, случайно?
-Моя. К соседке я ходила, чтобы она вас вызвала – у меня телефона-то нет. Сколько по начальникам всяким ходила, просила – поставьте, ведь сердце больное, упаду, месяц лежать буду, никто не придёт! Нет! В порядке очереди! Какая очередь, когда мне завтра помирать?!
-Ну, извините, это не ко мне. А что с вами случилось? Откуда кровь?
-Кот покусал и исцарапал, паразит! – женщина вытянула перед собой руки – кисти и предплечья были в царапинах разной глубины и длины от совсем лёгких, почти незаметных, до довольно глубоких, с разошедшимися краями, с виднеющимся подкожно-жировым слоем кроваво-жёлтого цвета. Из самых глубоких ран ещё сочилась тёмная кровь.
-Милый котик, - констатировал Олег, открывая сумку.
-А что он вдруг так обиделся на вас?
-Обгрыз рыбину! Оставила её на столе, он запрыгнул ну и поел! И главное-то – ведь полная чашка корма стоит у него! Я его отшлёпала. Он шипел, урчал, а потом как бросится! Еле отбилась!
Олег, сдерживая улыбку, обработал раны перекисью водорода и начал перебинтовывать предплечья. С одной стороны, конечно, смешно звучит – домашний кот напал на хозяйку. А с другой – если бы он вцепился в лицо - глаз мог бы вытащить за пару секунд!
-Вы в больницу поедете?
-Да вы что! Нет, что тут - царапины!
-Да там просто вам бы получше обработали их, у них-то больше всяких лекарств, чем у меня. А на кое-какие раны, мне кажется, можно было бы и швы наложить!
-Да вы что! Позориться! Кот напал – поехала в больницу! Люди ж засмеют!
-Понимаете, они потом могут начать гноиться, да и шрамы могут некрасивые остаться. Есть даже такая болезнь, так и называется – болезнь кошачьей царапины. Лимфатические узлы увеличиваются, может повышаться температура.
-Нет, сынок, не поеду я позориться. Сын вечером приедет с работы, если что – увезёт. А в какую больницу надо-то?
-Для начала в травмпункт надо. Улица Песочная, знаете? Вот там травмпункт. Слушайте, а можно на вашего бойцового кота посмотреть? Где он?
-Да вон он! – женщина подошла к балконной двери:
-У, злодей!
Она покачала головой и улыбнулась – видимо, несмотря на свой буйный характер, кот был её любимцем
-С виду – обычный котик, - сказал Олег, разглядывая круглую кошачью морду в жёлто-коричневых полосах и горящие, тоже жёлтые, глаза, неподвижно уставившиеся на хозяйку.
-Он, наверное, уже готов прощения просить у вас.
-Я его, паразита, прощу шваброй по башке! Китекэт ему с пенсии покупала! А пенсия крошечная! Нет, дура – на тебе, Васенька, китекэт! На тебе, Васенька, этот…, в кошачий туалет…, наполнитель! На тебе, Васенька! А Васенька залез на стол, стащил рыбину, обгрыз её, да ещё и на меня напал! Вот Васенькина благодарность! Паразит! Я же его малюсеньким взяла у соседки. Молоком поила. Ну и вот…
Она улыбнулась.
-А что сделаешь? Не выкидывать же его на улицу! Там и без него бездомных хватает – и котов, и собак, и людей.
Олег усмехнулся, попрощался с женщиной и вышел из квартиры.
Смена началась интересно.
