"Революция носилась в воздухе, и единственный спорный вопрос заключался в том, придет ли она сверху или снизу. Дворцовый переворот обсуждался открыто, и за обедом в посольстве один из моих русских друзей, занимавший высокое положение в правительстве, сообщил мне, что вопрос заключается лишь в том, будут ли убиты и император и императрица или только последняя."
Джорж Бьюкенен.
Княгиня О. В. Палей, супруга Великаго Князя Павла Александровича, вспоминала:
« Английское посольство, по приказанию Ллойд Джорджа, стало очагом пропаганды. Либералы, как князь Львов, Милюков, Родзянко, Маклаков, Гучков и т. д., встречались там постоянно. Именно, в английском посольстве было решено сойти с законных путей и вступить на путь революции."
Подтверждает обвинения княгини Палей против Бьюкенена, французский журналист де-Ровиль : " " "Большевизм" родился 5 сентября 1914 года в Лондоне, когда Россия потребовала для подписания договора, чтобы проливы были ей отданы после войны, Англия принуждена была согласиться: тогда содействие России было необходимо; но, решив про себя никогда не допустить России до Средиземного моря, где в ее руках оказался бы один из ключей индийского пути, Англия озаботилась, чтобы непредвиденный случай сделал этот договор недействительным . Этим «непредвиденным случаем» оказалась революция 1917 года — которой и Германия сумела воспользоваться — и, если Англия ничего не сделала для спасения Императора Николая II, двоюродного брата своего короля, то потому, что несчастный Царь был одним из подписавших договор 5 сентября, и случае, если бы Он остался живых и вновь приобрел Престол , он мог бы напомнить Альбиону о честном выполнении своего обязательства»
И вот, подготовка этого «непредвиденного обстоятельства» и была поручена сэру Джорджу Бьюкенену."
С. Н. Булгаков писал о политике кадетов и октябристов в конце 1916 года, в канун Февраля: “В это время в Москве происходили собрания, на которых открыто обсуждался дворцовый переворот и говорилось об этом, как о событии завтрашнего дня. Приезжал в Москву А. И. Гучков , В. А. Маклаков, суетились и другие спасители отечества”. И еще: “Особенное недоумение и негодование во мне вызвали в то время дела и речи кн. Г. Е. Львова, будущего премьер… Его я знал… как верного слугу Царя, разумного, ответственного, добросовестного русского человека, относившегося с непримиримым отвращением к революционной сивухе, и вдруг его речи на ответственном посту зовут прямо к революции… Это было для меня показательным, потому что о всей интеллигентской черни не приходилось и говорить. Не иначе настроены были и мои близкие: Н. А. Бердяев бердяевствовал в отношении ко мне и моему монархизму, писал легкомысленные и безответственные статьи о “темной силе”; кн. Е. Н. Трубецкой плыл в широком русле кадетского либерализма и, кроме того, относился лично к Государю с застарелым раздражением… Только П. А. Флоренский знал и делил мои чувства в сознании неотвратимого…”
И ещё мнение Великого князя Александра Михайловича: "Как это бывает с каждой заразительной болезнью, настоящая опасность заключалась в многочисленных носителях заразы: мышах, крысах и насекомых... Или же выражаясь более литературно, следует признать, что большинство русской аристократии и интеллигенции составляло армию разносчиков заразы. Трон Романовых пал не под напором предтеч советов или же юношей-бомбистов, но носителей аристократических фамилий и придворных званий, банкиров, издателей, адвокатов, профессоров и др. общественных деятелей, живших щедротами Империи."
Обвинять большевиков в трагедии 1917 года, по меньшей мере не серьезно. И не плохо бы задуматься, кто есть " минёр" а кто и " сапёр".
Послушаем ещё В.к. Александра Михайловича: “ — По-видимому, “союзники” собираются превратить Россию в британскую колонию, писал Троцкий в одной из своих прокламаций в Красной армии. И разве на этот раз он не был прав? Инспирируемое сэром Генрихом Детердингом или же следуя просто старой программе Дизраэли-Биконсфилда , британское министерство иностранных дел обнаруживало дерзкое намерение нанести России смертельный удар… Вершители европейских судеб, по-видимому, восхищались своею собственною изобретательностью: они надеялись одним ударом убить и большевиков, и возможность возрождения сильной России. Положение вождей Белого движения стало невозможным. С одной стороны, делая вид, что они не замечают интриг союзников, они призывали… к священной борьбе против Советов, с другой стороны — на страже русских национальных интересов стоял не кто иной, как интернационалист Ленин, который в своих постоянных выступлениях не щадил сил, чтобы протестовать против раздела бывшей Российской империи…”.