Высокое напряжение
Часть четвертая
Алкоголиком быть тяжело, но почетно. Свое утро дворовый бухарик Ефрем начинал с утренней пробежки до ближайшего виномаркета «Красная Белочка», там он ежедневно помогал разгружать грузовик с алкогольной продукцией. За работу на складе, пропахшим вредными спиртовыми испарениями, Ефрем получал калорийные «пол-литра», которые он потом неторопливо распивал на скамейке возле подъезда. И если к его соседям бывало приезжала «Скорая», к нему она не приезжала никогда, своим синюшным здоровьем он искренне гордился и поддерживал его постоянным употреблением палёной водки.
Этим вечером во дворе поднялся сильный ветер. Деревья замахали ветками, стремясь нагнуться до самой земли. Веселые качели начали разбег без своих маленьких седоков, а котенок Гав ушел на чердак искать неприятности. Аист свил себе летом гнездо на старом автомобильном колесе, намертво застрявшем в ветках тополя, куда его случайно выкинули из окна жильцы 57-й квартиры во время уборки балкона, и вот теперь колесо заходила ходуном и начало сползать вниз. Аист давно зимовал на югах, все ценное из гнезда утащили вороны и продали сорокам – в Москве даже птицы выживают как могут. Наконец штормовой порыв отвесил тополю воздушного пендаля, и ржавый кругляш полетел вниз, прямо на провода, протянутые между домом и фонарным столбом во дворе. Трах – Бах! Провода, как хорошая удавка, дернули корпус светильника на себя, фонарь с ужасом увидал быстро приближающуюся землю, послышался чавкающий шлепок, и мир погрузился в свежее собачье дерьмо.
Дворник Ибрагим горестно смотрел на сломанную метлу. Прислоненная к скамейке еще пару минут назад, она лежала сломанная под рухнувшим с неба колесом, как сбитая товарным поездом косуля. Проводив боевую подругу минутой молчания, Ибрагим бросился звонить электрикам, чтобы те отключили от сети оборванный электрокабель.
Фонарик с тревогой склонился над лежащим другом. Его падение немного смягчила кучка испражнений, стекло вымазалось, но не треснуло.
«Придется ехать за новым корпусом, у этого вырвало крепления, – электрик Петров положил инструмент на землю и пошел к «аварийке» сообщить о выявленных повреждениях. Фонарик остался поддержать товарища, его распирало от гордости за свои геройские действия. «Аварийка» завелась и выехала со двора, видимо, Петров в спешке забыл про оставленные на газоне вещи. Смеркалось, хливкие шорьки пырялись по наве. Ветер понемногу стихал, потрепанные облака умчались шугать областные веси. Дворник Ибрагим выстругивал метле новый хребет у себя в подсобке, двор опустел, и лишь одинокая фигура Ефрема сидела на скамейке, наблюдая за развитием местечкового катаклизма. Конец оборванного провода, лежащий неподалеку, призывно подмигивал ему своей медной начинкой. Маленький чертик, сидящий на правом плече Ефрема, брызгая слюной, уговаривал его поднять свой ленивый зад и срочно заняться бизнесом. Розовый пупс Анжела, сидевшая на другом плече, болтала с кем-то по сотовому и ничего не подсказывала. Вздохнув, Ефрем встал, цыкнул на свои галдящие татуировки и подошел к упавшему светильнику. Оглядевшись, он увидел лежащий неподалеку карманный фонарик и кусачки. Поблагодарив мать фортуны, бухарик зажег фонарик и быстро отрезал кусачками конец провода от изгаженного обстоятельствами корпуса. Положив новоприобретенные инструменты себе в карман, он стал быстро сматывать провод, нервно оглядываясь по сторонам. Фонарик мрачно разглядывал засаленный дырявый карман Ефремова пиджака. Карман раскачивался, и фонарик все ближе и ближе подвигался к чернеющей в его основании дыре.
Началась тряска, наверное, похититель побежал прятать награбленное добро. Затем шаги застучали эхом по лестничному маршу и наконец, толкнув ногой никогда не запирающуюся дверь квартиры, Ефрем вошел внутрь своей берлоги и, шатаясь, побрел в опочивальню. Бросив провод на пол, он прямо в одежде улегся на тахту и захрапел. Фонарик уже висел над дырой, опираясь лишь на тонкую нитку, когда Ефрем упал на обшарпанный лежак, он зажмурился и прыгнул в темноту навстречу неизвестности. Приземление получилось мягким, ему показалось, что он упал выключателем на печенье, рассыпанное по полу: что-то похожее на крошки хрустело под его корпусом. Но тут «крошки» зашевелились и побежали вместе с фонариком на горбу прочь из комнаты. «Тараканы», – догадался фонарик и радостно поморгал им светодиодом, приветствуя своих неожиданных перевозчиков. Насекомые ошалели от возникшего ниоткуда ездока, быстро преодолев пол прихожей, они гурьбой выскочили на лестничную клетку через огромную щель в косяке входной двери, таща на себе мерцающий груз.
Электромонтер Петров полез в карман за фонариком, чтобы посигналить «аварийке», сдающей задним ходом в сторону дворовой площадки, и вдруг понял, что его там нет, как и новеньких немецких кусачек. Чертыхаясь, он подошел к дежурной машине и, попросив фонарь у водителя, пошел искать пропавший инвентарь.
Снег возле осиротевшей мачты был вытоптан чьими-то ботинками, и на лежащем корпусе отсутствовал провод. Посветив на свежий срез, электромонтер узнал почерк своих же кусачек. «Стыдоба, провода украли с помощью моего же инструмента», – Петров внимательно посмотрел на снег и вдруг увидел, что следы его рабочих ботинок перемешаны с другими, вереница этих следов огибает столб и уходит в сторону 2-го подъезда.
Нахмурившийся электромонтер решил искупить свою вину чужой кровью и, светя себе под ноги, вошел внутрь дома. В подъезде было относительно тихо, из квартиры на первом этаже слышался матерный семейный разговор, где-то громко журчал спускаемый унитаз. Решив пройтись по всем этажам, Петров неспешно шел по лестнице и светил себе под ноги. И – о, чудо, на площадке третьего этажа лежал его пропавший фонарик!
Фонарик бережно подняли с пола. Знакомая рука протерла корпус от тараканьей шелухи и, включив лампу, посветила им в грязную дверь расположенной рядом квартиры. Точнее, в руках Петрова теперь светили два луча. Фонарик ревностно взглянул на левую руку, в ней была зажата шикарная китайская подделка известного бренда с плафоном третьего размера. «А она ничего», – фонарь подмигнул красивой спутнице и яростно застучал своим мускулистым задом в дверной фасад. Дверь покачнулась и с грохотом упала, подняв с пола грязевое облако. Петров шагнул в квартиру с двумя горящими ходовыми огнями, словно объятый космическим туманом погрузчик лейтенанта Рипли. Высморкавшись пылью на неровный пол, монтер посветил вперед в темный коридор, откуда раздавался громкий храп и несло нечеловеческой вонью. Подумав, Петров достал из кармана жевательную резинку, немного пожевал и заклеил себе ноздри, чтобы обезопасить обоняние от химического заражения. Сделав еще два шага, электромонтер попал в комнату, в которой из мебели были только окно и развалившаяся тахта. На тахте лежало тело, сотрясаемое вибрацией. Посветив на пол, Петров осуждающе зацокал языком, увидав пропавший со двора электрокабель, смотанный в бухту. Посветив в небритый станок похитителя, монтер узнал местного бухарика и, возомнив себя матерым следователем, решил произвести допрос на месте задержания:
– Где кусачки, животное? Где мои новые немецкие кусачки, я их только получил из Китая!
Фонарик как бывалый детектив светил в храпящее лицо и морщился от кислотного перегара.
– Лучше признайся сам, иначе ты знаешь, куда я тебе фонарь засуну!
Перед фонариком замаячила перспектива работы во внутренних органах, стекло запотело от волнения и спиртового амбре. Он точно помнил, куда злодей засунул инструмент, и решил помочь хозяину, дабы избежать последующих пыток.
Петров на всякий случай постучал фонарем по пиджаку преступника и услышал глухой стук. Брезгливо поморщившись, он залез рукой в сальный карман и достал свои кусачки.
Тело задержанного продолжало громко храпеть. Петров высморкался жвачкой и набрал телефон участкового Еписдонова: «Алло, это Петров, приходи в 31-ю квартиру, будем изымать украденный провод - электромонтер открыл окно и жадно вдохнул вечерний смог мегаполиса.
Время стремительно катилось к полуночи, а впереди еще предстоял подзадержавшийся ремонт мачты освещения...