Когда мы говорим о цифровизации, мы говорим обычно о цифровизации бизнес-процессов в государственном управлении, образовании, но дело в деталях, и я бы хотел говорить о том, как изменились человеческая психология, психика, и как меняется наш мозг в данной ситуации, когда мы цифровизируем, по сути дела, уже человека.
Здесь есть ряд проблем, на которые я хотел бы обратить ваше внимание. Ну, очевидно, что мы состоим из тех химических элементов, которые мы потребляем из окружающей среды с пищей. И в этом смысле можно сказать, что мы то, что мы едим. Но то же самое абсолютно идентично и для ментальной сферы. Мы то, какую информацию мы потребляем.
Сейчас я попрошу вас посмотреть на этого человека, ему не хватало всего лишь одного химического элемента – йода, для того чтобы он был карликом, страдал кретинизмом. Это недостаток в пище.
А теперь мы говорим о изменениях в информационной среде. Я предлагаю вам посмотреть на этот слайд, здесь есть изображение замечательной статьи по нейрофизиологии и, с другой стороны, Инстаграм Ким Кардашьян.
Посмотрите, пожалуйста, за вашим взглядом, на что вы смотрите. Не удивляйтесь и не стыдитесь, так работает наша психика, когда нам предлагают две задачи – простую и сложную. Вы выбираете ту, которая проще. Это связано с экономикой нашего мозга. Он потребляет очень большое количество энергии, и поэтому экономический принцип требует от нас всегда выбирать те задачи, которые попроще. И дальше представители медиаиндустрии, которые создают, собственно, контент, они соревнуются с друг с другом на предмет того, какой контент сделать как можно более проще, и мы сейчас наблюдаем их эскалацию примитивного контента, а мы, как мы уже сказали, мы – это то, какой контент мы потребляем.
Мы сейчас, по сути дела, переживаем фундаментальную трансформацию, мы переезжаем из галактики Гутенберга в галактику Цукерберга. Из цивилизации текста, системного мышления мы переходим в цивилизацию зрительных образов, где нет ни аналитического мышления, ни системного. Как это изменение структурной информации влияет на то, что происходит с нами с нейрофизиологической точки зрения?
Должен сказать, что за последние годы мы получили возможность заглянуть в живой работающий мозг, и мы узнали, что он работает совсем иначе, нежели мы представляли раньше.
Здесь вы видите профессора Маркуса Рэйчела, который рассказал нам о том, что наш мозг работает, по сути, в трех базовых режимах. Это важная вещь, поэтому я хочу зафиксировать ваше внимание на этом, посмотрите на нижнюю строку. Это мозг активный, который занимается потреблением информации. Он примерно у вас сейчас в таком состоянии. Я даю информацию, вы ее потребляете. За это отвечает центральная исполнительская сеть. В середине этого слайда вы видите мозг, который занят ориентацией всей ситуации: когда вы вошли в этот зал, вам нужно было найти место, у вас была включена сеть выявления значимости. А вот наверху вы видите такой очень яркий горящий мозг. Это мозг, который думает ни о чем. С вами такое случается. Вы о чем-то задумываетесь, вас спрашивают: «О чем-то задумался?». И вы говорите: «Ни о чем». Но на самом деле это самый важный режим работы мозга. Потому что в этот момент ваш мозг просчитывает разные аспекты ситуаций. Он учитывает системный аспект. И именно в этих состояниях вам приходят самые интересные решения, инсайты. Именно в этот момент вы вскрикиваете: «Эврика!».
Раньше мы думали, что мозг организован локальным принципом, что есть отдельные зоны мозга, которые отвечают за отдельные функции. Зрительная кора, слуховая кора, двигательная кора, но сейчас мы узнали, что все намного сложнее. В течение первых двадцати пяти лет жизни наши нейронные клетки связываются друг с другом в отдаленных отделах мозга, прорастают нейронные связи и образуют те самые нейронные сети, которые будут отвечать за три базовых режима работы.
Как я уже сказал, на это потребуется двадцать пять лет, потому что когда мы рождаемся, действительно наши связи в мозге локальные. И для того чтобы мы научились концентрировать внимание, для того чтобы мы научились ориентироваться в ситуации, для того чтобы мы научились думать, нам нужно двадцать пять лет жизни.
Здесь я показываю математические диаграммы связанности мозга. Происходит дистанциация в рамках отдельных анатомических зон и, с другой стороны, консолидация именно вот этих систем – это вы видите в нижней части графика. По сути дела, мы занимаемся тем, что мы создаем программный сервер, который будет отвечать за процесс мышления в вашем взрослом возрасте. И молодой человек не просто получает знания о мире, пока он образовывается, молодой человек, по сути дела, программирует свой мозг. В какой ситуации оказались нынешние молодые люди, которые занимаются программированием своего мозга в ситуации, когда мы имеем гиперинформационную среду? И как это сказывается на их мышлении?
Первая вещь самая неприятная, которая связана с подавлением работы дефолт-системы мозга.
Здесь вы видите Эшли Чен – это исследовательница, которая показала, что те три системы, про которые я вам рассказываю, являются антагонистами, то есть в тот момент, когда вы активизируете сеть выявления значимости и центральную исполнительскую сеть, дефолт-система, ответственная за мышление, подавляется. Напротив, когда подавляется центральная исполнительская сеть и сеть выявления значимости, дефолт-система активизируется.
В ситуации, когда вы потребляете контент постоянно, у вас активна центральная исполнительская сеть, и это значит, что энергия вашей зоны мозга, отвечающая за мышление, не поступает. То есть, по сути дела, ваш мозг впадает в спячку. Поэтому не надо удивляться, что люди, которые не вылезают из Твиттера и Инстаграма, редко включают голову, мыслят стереотипно, шаблонно и не развиваются. Это мы говорим про взрослых людей, а давайте поговорим о наших детях. Если вы посмотрите на эти данные, они действительно шокируют: 40% детей в США и России до 10 лет практически постоянно находятся онлайн, то есть практически постоянно потребляют информацию.
Если верить лаборатории Касперского, европейские родители более сознательны в этом смысле, но к 14-18 годам ситуация сравнивается, и практически все подростки в мире 60-70% времени проводят онлайн. То есть они отправляют свой сервер мышления в спячку. Или он у них просто не формируется. Но это не единственная проблема.
Следующая проблема заключается в том, что, как нам рассказала Глория Марк, для того чтобы вы включили свою дефолт-систему, для того чтобы она озаботилась серьезной проблемой и стала над ней думать, ей нужно время, ей нужно 23 минуты. А если всех 23 минут не будет, то вы будете продолжать находиться в другом пространстве.
И вот посмотрите на данные исследования 2016 года. Уже тогда в день средний статистический человек проходил порядка 80 телефонных сессий в сутки. Это значит, что он прерывался каждые 15 минут. То есть у него фактически не было времени, не было тех 23 минут для того, чтобы запустить свою дефолт-систему и загрузить ее необходимыми интеллектуальными объектами. И это еще не все.
Следующая проблема состоит в том, что дефолт-система эволюционно была создана для того, чтобы мы выстраивали социальное отношение с другими людьми. Эволюционно это самая социальная система. Но что мы наблюдаем в настоящий момент? Уже в 1997 году количество экранного времени сравнялось с количеством времени, которое мы использовали, общаясь лицом к лицу. В момент появления Айфона в 2007 году экранное время человека составляло более 8 часов, тогда как общение лицом к лицу уже менее 2. И как вы понимаете, эта тенденция дальше только усиливалась.
В результате то, что мы имеем сейчас, это, по сути дела, эпидемия цифрового аутизма. Цифровой аутизм – это состояние, при котором молодые люди не могут выдерживать длительный психологический контакт друг с другом. Они не интересуются внутренним миром другого человека. Другие люди для них стали, по сути дела, заменяемыми, потому что они не видят ценностей каждого из них, в отдельности. Даже на свиданиях молодые люди предпочитают телефон, нежели общение с человеком, с которым они на это свидание пришли.
Кто-то может сказать, что в общем, может быть, это новая цивилизация, мы должны просто к этому привыкнуть, это новый мир, но тем, кто так думает, я хочу предложить данные вот этого исследования 2018 года, которое было сделано на очень больших выборках. Здесь мы получаем следующую информацию: если вы проводите в телефоне больше 2 с половиной или 3 часов, у вас резко возрастает показатели депрессивных мыслей и суицидальных наклонностей. Пик этого графика – это суицидальные и депрессивные наклонности. Конечно, кто-то пытается бороться с депрессией и уходит в телефон для того, чтобы избавиться от неприятных депрессивных мыслей, но для большинства все-таки присутствие в телефоне вызывает ощущение собственной неполноценности, отчужденности, социального напряжения и т.д. Социальные сети в этом смысле действуют очень болезненно.
Следующий график: у нас есть возможность сравнить людей, которые пользуются телефоном и которые не пользуются телефоном – такие еще остались. И это израильское исследование, и в левой части графика вы видите темные столбцы – это симптомы СДВГ у всех людей, которые пользуются телефонами. Светлые столбцы это симптомы СДВГ у тех людей, которые не пользуются телефонами. Значительно более интересна вторая часть этого исследования. Людей, которые не пользовались до этого смартфонами, попросили пользоваться смартфонами. На протяжении 3-х месяцев они пользовались смартфонами, в результате чего выросла социальная настороженность, агрессия, внутреннее напряжение и комфортность.
Ну и предпоследнее, что я хотел бы сказать, это феномен дистального видения. Дело в том, что наша мотивация, наши цели объясняются тем, насколько наш мозг способен конструировать образ будущего. Насколько мы можем заглядывать вперед, думать о нашем будущем.
И вот, что получается: если дефолт-система не работает, то дистальное видение, то есть возможность заглядывать вперед, у человека утрачивается. То есть, по сути дела, он не может мотивироваться и не может ставить перед собой цели.
Ну и как я обещал – вишенка на этом безумном торте. Это очень интересное исследование 2017 года, в котором исследовались три группы студентов, которые выполняли креативные и мыслительные тесты. Это было три группы по несколько сотен человек, различие между этими группами состояло в следующем: представители первой группы, заполняя тесты, должны были оставить свои телефоны за пределами комнаты, в которой они заполняли тесты. Представители второй группы могли держать телефон рядом с собой или в кармане, или в сумке. Представители третьей группы должны были положить телефон перед собой экраном вниз и дальше заполнять тесты.
Оказалось, что просто физическое местоположение телефона влияет, с одной стороны, на уровень объема оперативной памяти – это первый график; и второе – на подвижный интеллект – это второй график. Маленький столбец – это телефон лежит на столе, большой столбец – это когда он находится, грубо говоря, в другой комнате. У вас увеличивается объем рабочей памяти и подвижного интеллекта, когда телефона нет с вами. И вы глупеете, когда с вами есть телефон. На самом деле я сейчас раскрыл этот один из четырех базовых пунктов, с которыми мы столкнулись в настоящий момент.
Действительно, изменение потребления информации приводит к тому, что мы переживаем, по сути дела, разделения, не только мира на богатых и бедных, но и мир на умных и глупых. Кроме этого, мы наблюдаем изменения в структуре социального взаимодействия. Отсутствия вертикальных систем управления и социальности, где есть верх и низ, переход к горизонтальному обществу ведет к тому, что мы теряем навыки и возможности биологически к обучению и хуже учимся. От этого страдает образовательный процесс. Третья вещь, которую нужно понимать, что изменения в коммуникациях приводит к цифровому аутизму, приводит к снижению эмоционального интеллекта, приводит к увеличению цифровой зависимости. И последнее, что нужно сказать, что общая установка на гедонизм, на получение удовольствия при неспособности строить образы будущего приводит к тому, что люди становятся очень не толерантны к своим провалам, рассчитывают на легкий успех, и, к сожалению, все это, как мы понимаем, не лучшим образом будет работать на экономику, на цивилизацию, и в целом на общество.
«Можем ли мы отдать когнитивные функции машинам?» – спрашивает Дэниэл Деннетт. Один из самых великих ныне живущих философов и шутит: «Да, конечно, можем, если мы сможем предотвратить атрофию своих познавательных навыков». К сожалению, именно это сейчас и составляет основную проблему. Что с этим делать? Центральная исполнительская сеть улучшает свою работу, у вас улучшается эффективность вашего мышления в случае, если вы используете правило цифровой гигиены, которая сейчас уже должна стать нормой жизни. И наконец, это то, чтобы ваша дефолт-система, которая отвечает за мышление, работала лучше, вам необходимо улучшать свои социальные связи и увеличивать количество социальных коммуникаций.
Фрагмент выступления психиатра Андрея Курпатова на экономическом форуме в Давосе.
https://pravoslavie.fm/discussion/psihiatr-andrej-kurpatov-idyot-epidemiya-czifrovogo-autizma/