Первые заключения были сделаны уже в день прибытия. Лодка находилась на поверхности сумрачной планеты. Впрочем, тут имелось некое освещение. В небе Нибиру находилась бледная луна. Чем она являлась? Ведь не могла же она светить сама по себе. До солнца так далеко, что, по логике, никакого света быть не может. Впоследствии, осмотрев спутник Нибиру, которому было дано имя Фрунзе (так как советская экспедиция была его первооткрывателем), в телескоп, ученые совет магнитолодки сделал вывод, что на поверхности установлены осветительные приборы, яркость которых превышает лунное свечение всего в два раза. Из-за этого на Нибиру царит вечный полумрак. Фрунзе обращается по орбите с довольно большой скоростью. Атмосфера самой планеты довольно плотная. Вопреки логике средняя температура в районе высадки не опускалась ниже минус 25 градусов по Цельсию. Это очень высокие показатели. Так как планета не может получать какие бы то ни было лучи из космоса, было выдвинуто предположение, что виной всему – какой-то особый подогрев. Атмосфера – кислород и азот. Тяготение – вдвое больше земного. (Нибиру больше Земли).
Мансур Ленинбеков записал в бортовой журнал:
«Судя по тому, что мы увидели, кругом видны какие-то следы. Их так много, что сомневаться, что тут кто-то живет, нельзя. Луна так себе. Но она сильнее нашей полной. Кругом лежит снег, и потому видно далеко, и в этом сиянии видны строения. Всего в нескольких километрах от нас расположен город. Конечно, может быть, это и не город. Тогда что? Мы, конечно, могли бы смонтировать прожекторную установку, но все равно это ничего не даст. Завтра надо отправляться туда. Эх, если бы мог наступить день. Все время такая мгла. Луна эта бегает как самолёт. Наверное, аппарат какой-то. Но очень большая. Не меньше нашей. Представляю, какие тут приливные моменты. Мы пока мало что понимаем. Очень мало. Надо бы послать в город наших роботов. Для начала. Нет никакой гарантии, что тут безопасно, и нет вирусов. Но мы уже работаем над проверкой атмосферы. Если тут есть вирусы, то, конечно, нам нельзя возвращаться назад. Но и хватит ли энергии?
Мы установили флаг СССР на месте высадки. Завтра будет поставлена памятная плита. Мы первые»
На следующий день в сторону предполагаемого города был послан первый энергобот. Это была машина под номером «4». Выйдя из бокового люка, бот направился в сторону города. Общение шло по двум каналам – кодированному и языковому. Вод выдержка из радиопереговоров.
Бот:
-Я уже близка. База, совсем подобрался. Вижу дома. На пути какой-то лом.
База:
-Что за лом?
Бот:
-Ну как куча металлолома. Она присыпана снегом. Включаю фонари. Да, груда металлолома. Как будто машины всякие. Лежат в навал. Объезжаю. Ничего не трогаю. Да, впереди что-то в виде строений, конусообразное.
База:
-Следи за датчиком движения.
Бот:
-Нет никакого движения. Глухо как в Монголии.
База:
-Неправда. В Монголии – социализм.
Бот:
-Видел я, какой там социализм. Глушняк и скотоложство.
База:
-Поверни камеру. Что это?
Бот:
-Какой-то аппарат. Но тут кругом что-то валяется. Большая часть засыпана снегом.
База:
-Подъедь ближе. Что это?
Бот:
-Я ж говорю. Колесная машина.
База:
-Еще ближе. О, черт!
Бот:
-Свастика! Фашисты! Но откуда?
База:
-Теперь нам это предстоит узнать.
В ходе того же рейда энергобот попал в город, где не обнаружил никаких признаков жизни. Все строение – остроносые, циклопические. Местами открыты двери или имеют место большие проломы, куда можно попытаться заехать. Но кругом много снега, который частично слежался. Общий слой же можно оценить в десять-двенадцать метров. Исходя из всего увиденного, можно предположить, что на планете либо нет жизни, либо нет её в этом районе. Но радиоэфир пуст. Если бы где-то существовали очаги технократической жизни, наверняка, были бы обнаружены сигналы.