Лиса попалась старая и хитрая. Она дала два круга в мелком осиннике и теперь пошла напрямик. Голос Макса становился все слабее и слабее, наконец, он совсем затих. Я сел на пенек, закурил и решил подождать часок. Если лиса здешняя, то она опять придет сюда, если же нет, то нужно идти домой, потому что Макс никогда не бросит лисы и придет домой только ночью, как было уже не раз. Я уже раза три закуривал, потом от скуки стал считать ветки на сосне, стоящей на другой стороне поляны, и вдруг вздрогнул.
Мимо сосны, по опушке поляны, прямо на меня шла мелкой трусцой лиса. Я мешком свалился с пенька, лег за него и взвел курки. На другой стороне дола я услышал чуть слышное тявканье Макса. Лиса шла уже метрах в шестидесяти от меня. Я подождал еще немного, подвел мушку под белую грудку и положил палец на спуск. Теперь лису уже ничто спасти не могло. В этот момент что-то резко и больно кольнуло руку, как будто повыше локтя мне воткнули раскаленную иголку. Я дернул за спуск и, когда дым рассеялся, лисы уже не было. Я снял куртку, засучил рукав и увидел виновника моего несчастья. Это был большой, черный лесной муравей с огромными челюстями. Я хотел было убить его, но потом подумал, что это ведь наверное единственный муравей, спасший жизнь лисе, и отпустил его.
