СУДЬБЫ ЛЮДСКИЕ
В СМИ часто рассказывают о ветеранах войны, о том, какие подвиги они совершали, каких наград удостоены. Слава этим людям! Но мой рассказ не вписывается в эти рамки…
25 июля 1942 года деревенскому пареньку Киму Кутахину исполнилось 18 лет. А осенью он принял присягу и стал бойцом 571 полка 327-1 стрелковой дивизии, которая дислоцировалась в Дагестане. Здесь молодые бойцы прошли ускоренный курс обучения. Учения шли ни шатко, ни валко. Ребят не учили, как действовать во фронтовых условиях, не учили и стрелковому делу. Да и нечем было учить. Ким не видел ни одной винтовки. Это уже после он узнал, что оружия не было не только в учебном центре; не все владели им и на фронте.
Вскоре полк направился к месту своего назначения. Как позже бойцы узнали – под город Грозный. Рота Кима пробиралась к линии фронта чеченскими лесами. Ночью вышли к небольшому селению. Но это была еще не передовая.
Утром бойцов вооружили лопатами, и старший сержант повел их голой степью в неизвестном направлении. Пройдя около 30 километров, получили команду рыть окопы. Едва приступили к работе, как над ними сделала разворот немецкая «рама» - самолет-разведчик. Сфотографировала позиции и удалилась на свой аэродром. После рытья окопов бойцы снова вернулись в селение. Так продолжалось больше недели. Солдаты дошли до полного изнеможения. Теперь они уже просто мечтали скорее попасть на передовую.
Один красноармеец решился расспросить сержанта, почему они каждый день совершают этот бессмысленный поход.
- Это очень ответственный момент, - ответил старший сержант. – У нас здесь незащищенный участок, а под Моздоком идут кровопролитные бои. И чтобы противник не вздумал прорваться здесь, мы создаем видимость, что готовим мощное укрепление данного участка фронта. А «рама» уже доложила, что мы строим здесь оборонительные укрепления.
Но наконец настал день, когда их направили на передовую. Все радовались. Если раньше кого-то пугала передовая, то теперь молодые солдаты предпочитали неожиданную смерть, чем такие мучения.
Роте, в которой служил Клим, было приказано атаковать противника на левом фланге. Бойцы шли бодрым маршем к месту назначения. Кима, как и его фронтовых друзей-товарищей мучил один вопрос: как же воевать без оружия? Все они были не вооружены.
И вот поздним вечером рота разместилась на указанной позиции.
Первая половина второго дня на высоте ничем не ознаменовалась. Зато во второй половине произошло событие, которое запомнилось Киму на всю жизнь. Кто-то, он не заметил, кто, принес противотанковое ружье и положил перед ним на бруствер окопа. Эта неудобная бандура сопровождала его от Дагестана до Чечни. Еще в Дагестане незнакомый человек принес это противотанковое ружье со смещенной в сторону мушкой и рассказал Киму, как нужно стрелять. Он с первого раза влепил в цель. С тех пор кое-кто считал его снайпером. А что надо менять место стрельбы, чтобы противник не засек, – никто не сказал.
И вот около 16 часов на немецких позициях из ущелья высунулся грузовик. «Наверное, мины подвезли», - подумал Ким. Он решил повредить двигатель машины. Прижав к плечу приклад и прижавшись щекой к упору, выстрелил. Присев на колени, принялся перезаряжать ружье. Ответная мина прилетела точно в окоп. И на ее траектории оказался рядовой Кутахин. Он почувствовал, как по левой стороне протекло что-то теплое и обжигающее. Вскоре силы покинули его, Ким повалился на дно окопа. Тут и нашли находившегося в беспамятстве бойцы похоронной команды.
На этом война для Кима Кутахина закончилась. Началась другая битва – битва за жизнь. Ровно два года, с декабря 1942 по декабрь 1944 года, он пролежал в госпиталях города Тбилиси. Последняя медицинская комиссия признала, что он достаточно здоров, чтобы выписать его из госпиталя. Но в бумагах, которые вручил ему председатель комиссии, было указано: «Годен к нестроевой службе».
Полгода, оставшиеся до окончания войны, Ким служил в 88-м отдельном батальоне ВНОС (воздушное наблюдение, оповещение и связь) ПВО. В этом батальоне служили в основном девчата. Они наблюдали за тем, чтобы в небе над Азовским морем не появлялись самолеты противника. Здесь и встретил он День Победы, так ни разу не выстрелив во врага.
Такая вот история. Можно ли считать защитником Родины бойца, сделавшего всего один лишь выстрел? Мне кажется, нужно считать его нашим защитником. А ваше мнение?