Фронтмен - как много в этом звуке! Настоящий фронтмен - это дар свыше, благословение для музыкальной группы, в которой он участвует, а зачастую - главный залог успеха этой самой группы. Джим Моррисон, Роберт Плант, Фредди Меркьюри, Роб Халфорд, Петр Мамонов... - список можно продолжать и продолжать. И когда такой фронтмен покидает состав, это бывает очень болезненным моментом, влекущим за собой снижение уровня, падение популярности, и даже развал коллектива. Незаменимые есть - тому свидетельством примеры тех же Queen или The Doors, а без вреда пережить потерю голоса (и лица) удается лишь единицам. Поэтому, когда харизматичный певец Питер Гэбриэл (Peter Gabriel) в конце 1974 года принял решение уйти из прогрессив-арт-группы Genesis, будущее этого симпатичного ансамбля виделось весьма сомнительным, в том числе и самим оставшимся участникам. Они не хотели расходиться, им нравилось работать вместе - но попробуй замени такую глыбу, такое важное звено, как Гэбриэл, любитель масок и эксцентричных нарядов!
Тем более, что в Genesis большое значение придавали и чисто человеческим взаимоотношениям внутри группы, и случайный персонаж просто не имел шанса туда попасть. Неудивительно, что, прослушав огромное множество кандидатов на вакантный пост, музыканты так и не выбрали достойного, а когда журналисты пронюхали о событиях в стане Genesis, то поспешили объявить о кончине группы. А гитарист Стив Хэкетт (Steve Hackett) свою неуверенность проявил в том, что оперативно записал и выпустил сольный альбом Voyage Of The Acolyte (1975), использовав свои наработки, сделанные во время предыдущего концертного турне. В такой зыбкой атмосфере, без ощущения твердой почвы под ногами, готовился новый альбом, которому сужден был теплый прием у критиков и публики, высокие места в чартах и коммерческий успех - хотя, казалось бы, ничто не предвещало. Основная заслуга в этом принадлежала старожилам коллектива клавишнику Тони Бэнксу (Tony Banks) и бас-гитаристу Майклу Резерфорду (Michael Rutherford), сочинившим львиную долю материала и уговорившим барабанщика Фила Коллинза (Phil Collins) стать новым певцом. Коллинз вовсе не стремился к микрофону, его вполне устраивало насиженное место за ударной установкой, и он предлагал сделать Genesis чисто инструментальным ансамблем, но коллеги так настойчиво попросили Фила: "Проснись и пой!", что барабанщик, человек очень ответственный, не смог отказаться.
Тони Бэнкса сильно радовал тот факт, что не пришлось вводить в маленький мирок группы нового участника, который мог бы нарушить сложившийся баланс. Тем более, что Коллинз уже имел некоторый опыт, и его ведущий вокал звучал в композиции "More Fool Me" с пластинки Selling England By The Pound (1973). И пока вокруг звучали похоронные реляции, отважная четверка вошла в лондонскую студию звукозаписи Trident, чтобы под руководством продюсера Дэвида Хентшела (David Hentschel) записать треки, ставшие основой альбома "A Trick Of The Tail" ("Трюк хвоста"). Работе посвятили октябрь - ноябрь 1975 года, а в феврале 1976 г. готовый продукт увидел свет.
Мы видим, что когда сомнения были отброшены и группа вновь сплотилась, результат был достигнут довольно быстро. Музыканты, разумеется, помнили, сколько сил и времени они затратили на создание предыдущего альбома - двойного The Lamb Lies Down On Broadway, измотавшего их настолько, что единство впервые дало трещину - это и предопределило уход Гэбриэла. Не желая вновь наступить на грабли, Genesis пошли другим путем, исключив замороченные концепции и сложносочиненные композиции. Группа как бы вернулась во времена Trespass, только теперь на смену поискам пути пришла уверенная поступь достаточно зрелых мастеров. Тщательно проработанные композиции создают более цельное впечатление по сравнению с предыдущим альбомом, а тексты песен написаны с изрядной долей юмора и склонностью к игре слов - влияние шутника Коллинза, тяготевшего к более внятным сюжетам по сравнению с любителем напустить тумана Гэбриэлом. При этом музыканты постарались сохранить сказочную, магическую атмосферу своих ранних записей, и это им с блеском удалось - как будто мудрый повествователь с легкой улыбкой рассказывает разные невероятные истории. Сказки эти лишены чернухи и жестокости, в них главенствует доброе начало, как в викторианские времена - все-таки Genesis подчеркнуто английская группа, это видно и по оформлению пластинки - стилизованные "под старину" рисунки, изображающие персонажей песен, как будто сошли со страниц Диккенса.
Альбом открывается композицией Dance On A Volcano (Танец на вулкане), с необычной ритмической структурой и классной партией ударных - можно спорить, насколько хорош Коллинз как вокалист, но невозможно отрицать, что барабанщик он выдающийся. Песня описывает восхождение на действующий вулкан, плюющийся обжигающей пятки лавой - быть может, это аллегория трудностей, через которые прошла группа при создании альбома? Entangled (Запутавшийся) написана в основном Хэкеттом; Бэнкс добавил партию синтезатора и торжественный хор в концовке - получилось красиво и завораживающе. Убаюкивающий текст рассказывает о сеансе психотерапии, где погруженный в сон пациент лечится расслабляющими видениями, но после пробуждения получает шок, увидев счет, предъявленный медсестрой (Коллинз считал, что это история в духе Мэри Поппинс). Squonk ( Сквонк) начинается с резких, почти хард-роковых аккордов, а Коллинз вновь смачно прикладывается к барабанам, извлекая тугие громоподобные звуки - подходящее сопровождение для рассказа об охоте на мистическое существо, которое, будучи пойманным, растворяется в собственных слезах.
Mad Man Moon (Луна безумца) - целиком творение Тони Бэнкса, с задумчивой мелодией фортепиано и веселенькой плясовой вставкой в середине. Чрезвычайно образный текст повествует о полетах во сне и наяву, чтобы отыскать пропавшую возлюбленную в песках пустыни под палящим солнцем. Дальше идет юмористическая криминально-бытовая сценка Robbery, Assault And Battery (Ограбление, нападение и побои), где Коллинз поет за разных персонажей, вспоминая свой юношеский актерский опыт - там и дерзкий воришка, и доблестный констебль, и судья-крючкотвор. Это уже не совсем прогрессив, и при желании можно рассмотреть в композиции прообраз будущих хитов, таких, как Land Of Confusion или That's All. Лирическая Ripples (Рябь) настраивает на философский лад, говоря о том, что время убегает прочь, словно рябь на воде, меняя до неузнаваемости внешность человека. Резерфорд играет на звенящей двенадцатиструнной гитаре, а Бэнкс сочинил и исполнил замечательную партию клавишных, вставив её в середину композиции. A Trick Of The Tail (Трюк хвоста) также принадлежит перу Бэнкса, и выдержана в бодром маршевом ключе. В названии обыгрывается выражение "A trick of the eye" - "Обман зрения". Рассказ о сказочном разумном существе с хвостом и рогами, которое забрело в жестокий мир людей и было вынуждено бежать из плена, вдохновлен романом Вильяма Голдинга "Наследники". Эта песня, впервые в истории Genesis, сопровождалась видеороликом, сделанным хоть и примитивно по нынешним меркам, но опять же не без юмора.
Завершается альбом монументальной, размашистой композицией Los Endos (Лос Концос - ещё одна игра слов). Идея принадлежала Коллинзу, который хотел, чтобы группа сыграла в более джазовом духе, чем обычно. В этой инструментальной сюите повторяется тема из Dance On A Volcano, также слышны отсылки к Entangled и Squonk, а в конце Коллинз пропевает две строчки из композиции Supper's Ready с альбома Foxtrot (1972) - как дань уважения ушедшему фронтмену. Что ж, группа убедительно доказала свою способность пережить даже такую потерю, и представила замечательную работу, вызвавшую, как уже говорилось, массу восторженных отзывов. Эта музыка прекрасно слушается и сейчас, несколько десятилетий спустя, сохранив своё тёплое, немного наивное обаяние. Альбом стал первым в трилогии, закончившейся в 1978 году с выходом ...And Then There Were Three..., после которого группа резко сменила стиль, двинувшись в сторону более доступной коммерческой музыки. Впрочем, к теме Genesis мы еще непременно вернемся, а пока я откланиваюсь.
Слушайте хорошую музыку и до новых встреч!
