1751 год
Благую весть несу я вам, любезнейшие мои! В нашей семье скоро народится первенец. Брюхатую женщину надобно окружать красивыми вещами, ведь то, что зрит будущая родительница, отзовется на облике ее грядущего дитя. Я всяк день приносил в дом распрекрасные цветы, делал своими руками всяческие украшательства. Пущай наше чадо народится здоровым, со спокойным и добросердечным нравом.
Катенька тяжко сносит беременность, посему я по мере сил и возможностей пособляю ей по дому, уберегаю от тяжелой работы, силюсь не печалить и непрекословно исполняю ее желания. Ежели я надолго ухожу в поля барщину отрабатывать, она подпоясывается моим поясом и укрывается моей одеждой, чтобы сила моя охраняла и оберегала ее.
Но я не в силах уберечь свою благоверную от всех напастей. В один из дней мы едва-едва не лишились своего еще не рожденного дитя. Это проделки злой колдуньи, не иначе!
Пока работал на полях, все глаза проглядел, выжидая, авось появится где-то добрая ведунья, хотел умолять ее помочь моей ненаглядной дитятко сберечь, особливый оберег попросить. После захода солнца я еще долго всматривался в горизонт, но она так и не появилась.
В последний месяц беременности Катя, как водится, совсем не выходила из дому, чтобы Домовой и священный Огонь очага всегда могли прийти ей на помощь.
Когда настал день родов, я со всех ног бросился за бабкой-повитухой Ефросиньей Патрикеевной, опытной в родильных делах. Насилу нашел ее: старуха ушла в лес ягоды собирать. Когда вернулся, затопил баню. Я загодя ведал, что мне надобно делать в этот особливый день, да всё равно время от времени становился на одном месте будто пень и забывал обо всём на свете, вот как волновался! Когда баня истопилась, бабушка-повитуха расплела Екатерине косу, а мне велела отворить в доме все двери, окна, сундуки, замки и развязать узлы.
Бог даровал нам не одну, а двоих пригожих малышек. Ефросинья Патрикеевна купала дитяток, заговаривая их от всяческих сглазов, а после повивала в мои рубахи, токмо совлеченные с тела и еще сберегающие родной отцовский запах. Так чадо будет покойнее почивать. Сладивши с младенцами, повитуха дала родильнице выпить толокна и отправилась парить Катю в печь. Уходя, молодая матерь оставила в зыбке* ножницы, а под зыбкой — веник, чтобы младенца не уворовала нечистая сила.
(* Зыбка (колыбель) — овальный ящик из луба, с донышком из тонких дощечек, сделать который должен был отец).
На восьмой день мы окрестили детей Пелагеей и Агафьей.
* * *
Лишь одно событие омрачило счастливые дни – пожар в доме. Но всё уладилось. Не без подмоги Всевышнего нам удалось осилить стихию.
Счастливые и разом бедственные времена для нас приспели. Год был неурожайный, уже в конце осени все разумели, что этой зимой предстоит пережить голодуху. А ведь нас нынче четверо! Едва ли не всяк день слыхали мы на себе дыхание Смерти, она ступала по пятам за нами, силясь нагнать и ухватить за горло. Но покуда в нас еще тлится жизнь, мы будем ратовать.
Дабы совсем не издохнуть, приходилось насыщаться чем попало. В селе не редкими были случаи отравления. И нашу семью напасть не обошла стороной.