Вторая половина шестидесятых годов и семидесятые стали временем расцвета для Леонида Гайдая. Именно тогда он создал главные шедевры, которые и сегодня зрители смотрят с удовольствием. И вот что я замечаю. Несмотря на то, что у меня уже много лет нет в доме телевизора, я иной раз в интернете натыкаюсь на сегодняшние «юмористические» шоу. И
почти всегда это юмор на уровне ниже пояса, гипертрофированная мимика, преувеличенные жесты и вообще какое-то шутовское кривляние на потеху толпе.
В комедиях Гайдая такого нет, вы обращали на это внимание? Гайдай не ценил трюк ради трюка и считал, что каждой шутке на экране должно быть объяснение. Он придерживался мнения, что смешное – это не абсурд, это преувеличение реальности, не вымученное, а естественное, которое и вызывает смех. И это особенно заметно в одной из самых ярких его работ – комедии «Не может быть!» (1975).
Картина состоит из трёх новелл. Впервые за много лет Гайдай обратился к короткометражкам (в последний раз он снимал короткометражку в 1961 году, это были «Самогонщики»). Новеллы сняты по рассказам Михаила Зощенко, к которому власти не особо благоволили. Тем не менее Гайдаю снимать разрешили. Для него же это была возможность завершить своего рода трилогию по произведения классиков отечественной сатиры: в 1971 году режиссёр экранизировал роман Ильи Ильфа и Евгения Петрова «12 стульев», потом была работа по Булгакову – «Иван Васильевич меняет профессию» (1973), и, наконец, Зощенко.
В ленте «Не может быть!» блистают исключительно звёзды, даже во второстепенных ролях. Кончено, появились на экране и «гайдаевские» актёры, постоянно снимавшиеся у него. Так, для Михаила Пуговкина это была уже четвёртая совместная работа с Гайдаем, для Натальи Селезнёвой, Савелия Крамарова, Сергея Филиппова – третья. Не отказал режиссёр и супруге Нине Гребешковой, доверив ей главную (и это редкое исключение!) роль в первой новелле.
Появились в «Не может быть!» и те, кто впервые снимался у Гайдая, причём в образах нехарактерных.
Например, Олег Даль прежде снимался, как правило, в ролях рафинированных интеллектуалов, заносчивых мужчин, знающих себе цену. Здесь он предстал в образе комичном: самовлюблённый Анатоль, чрезмерно артистичный, с фантазией на грани нервозности, уже одним видом вызывает смех. Также непривычный образ примерила Валентина Теличкина. До того ей доставались героини женственные, томные, романтичные, а тут она стала особой весьма энергичной и расчётливой.
Кстати, каждую сцену Гайдай подолгу репетировал с исполнителями и, как это всегда и бывало, приветствовал импровизации и охотно рассматривал предложения актёров. Именно коллективный разум порождал самые удачные дубли, которые теперь уже стали классикой.
Изначально у Леонида Гайдая была мысль перенести героев рассказов Зощенко в семидесятые, как он это сделал в «Иване Васильевиче». Но уже на этапе создания сценария стало понятно, что писатель был наблюдателен и прозорлив, а люди за прошедшие десятилетия почти не изменились. Так что действие осталось всё-таки в прошлом, но при этом герои смотрелись на удивление современно. И ещё более любопытно, что
и сегодня фильм не смотрится анахронизмом, а кое-какие черты гротескных героев явно видны у окружающих.
Публика же сразу влюбилась в новую работу Гайдая. «Не может быть!» не стал лидером проката 1976 года, уступив призовые места, например, «Афоне» Георгия Данелии и слезоточивой мексиканской мелодраме «Есения», но в фильмографии Гайдая и в сердцах зрителей он занимает достойное место.
Ну и вот один и самых моих любимых моментов – «Они сами не понимают, чего они хочут».
А у вас есть любимые эпизоды в этой гайдаевской комедии?
Приглашаю вас присоединиться к моему подкасту «Надо, Федя, надо!». Теперь вы сможете не только читать, но и слушать истории о советских фильмах в любое время и в любом месте. И непременно делитесь своими впечатлениями! https://music.yandex.ru/album/10774296
