Российское общество начинает преодолевать нокдаун после распада СССР, начинается поиск самоидентификации. Начинаются разговоры не только о том, кто мы, возникают вопросы как мы себя ведём, вопросы морали в обществе.
В неформальных сообществах возникают вопросы морали, этики. Как нужно взаимодействовать между собой.
Российское общество поступательного наращивает социальную ткань, Георг Зиммель определяет ее как сотканную из неисчислимых человеческих взаимодействий.
Люди уже менее разобщены, начинают заботится об общем благе, благе которое начинает окружать не только его семью, но и соседа, двор подъезд. Можно сказать, что поступательно цинизм отступает на второй план. Индивидуализм трансформируется в коллективную заботу об окружающей среде, безопасности детей, взрослых (фонд Лизы Алерт), защита животных эндемиков, лесов.
Российское общество становится более связным, более дружным, что ли, более современным. Безусловно мы понимаем, что львиная долю как катализатор сыграл интернет: социальная ткань и социальная сеть как продукт и инструмент. Опыт коллективного взаимодействия в «чатах, группах, каналах» безусловно задает тон. Инфраструктура современной общественной жизни отрастает: от проблем собственного дома, двора, до межрегиональных сетей, объединивших интересы.
Достаточно широкие слои населения, не элита, не нонконформисты, а верхний городской слой начинает «бухтеть» и высказывать своё мнение на недостатки от региональных до государственных. Причем гораздо чаще это недостатки своего рода бытовые, то что окружает их семью и создает для них неудобства. Можно сказать, что это повседневные неудобства. Однако многие повседневные неудобства не локальны и тянутся к центральному институту власти. Больницы, школы, тарифы ЖКХ не имеют региональной локальности.
Таким образом начинает бродить не всегда заметное недовольство. Начиная занимать политическую позицию, которая не всегда явная, разобщённая, локальная – не хожу на митинги, но хожу на выборы, подписываюсь за кандидатов, которые открыто критикуют власть, не хочу подписываться за кандидатов, отправлю 100 рублей свободной прессе. Для этого уже создана вся инфраструктура. Появляется понимание, что это такая же политическая акция. Таким образом я выражаю свое тихое, но недовольство. Это еще не волна, но уже рябь по воде. Подобного понимания в российском обществе не было, что приводит к очень большим издержкам государства. Действительное назревание не всегда явных, но уже политических рисков. Таким образом начинает действовать городская среда. Надо понимать, что Россия, далеко не аграрная страна- ¾ россиян живут в городах. Не всегда и всем довольные горожане – скотину кормить не надо, к земле читай урожаю не привязаны. Свободного времени предостаточно, «чего-то хочется, а кого не знаю».
Бульон недовольства начал закипать в этом году и таки приподнял крышку неудовлетворения своим бытом, своим местом в социально-политической материи российского общества.
Способность к координации через интернет позволила наблюдать и протестные митинги как в открытом эфире, так и в офлайне – непосредственное участие, народ также «выражал свою политическую позицию» рублем ряду информационных СМИ.
Демассификация СМИ, по меткому замечанию Элвина Тофлера, привела к тому, что средства информации стали не только усилителем и транслятором контента, но и производителем своего собственного.
СМИ начинают определять стандарт поведения: читатель тг каналов и ультралиберальных сайтов с презрением смотрит на потребителя «ящика», т.е. телевизора. Скорость и объем информации, потребляемой нами ломает наши паттерны восприятия мира с немыслимой скоростью. СМИ и интернет источники генерируют новые паттерны и опять ломают уже собственно созданные, в силу причин и задач, но никак не времени. В такой постоянной «информационной каше» возникает эмоциональное раздражение, необъяснимое, как у ребенка, который заигрался, хочет и спать, и играть одновременно- единственное его решение это каприз и слезы.
Выход – статус в контакте- «Всё сложно»
Государственный институт не так гибок и будет пытаться навязать свой формат, и этот формат видится излишне механистическим что ли. Будем честными в фильме Терминатор у героя Шварценеггера не было шансов против «жидкого» робота. Тактический выигрыш может превратиться в занозу вызвавшую сепсис.
Любопытно было бы посмотреть статистику покупки, прослушки, прочитки, аудио и в электронном формате книг Оруэла и Хаксли за последние пару лет.
Не могу гарантировать точность цитаты, приписываемой Бисмарку – «Политика есть корабль и умение лавировать между камней, а не идти прямо по короткому пути и есть совершенная политика»
Получается, что подобные ярко выраженные камни в виде различных протестов постоянно возникающие в политической истории России в последнее время преодолеваются институтом власти в основном успешно.
Однако может стоит настроить эхолот более тонко, более точно и обходить препятствия, уже не видимые под толщей воды, тем самым существенно снизив риски пропороть брюхо галере.