Записки практикующего психолога
(некоторые факты изменены, конфиденциальность соблюдена)
Это наша вторая консультация. И у женщины совершенно иное настроение, а с ним меняется и модель поведения, - она становится более эмоциональной, более агрессивной.
Сегодня, по сравнению с предыдущей встречей, много жестикуляции, плавающего внимания, очень громкого голоса. Она постоянно вскакивает с кресла, ходит по кабинету, удивительным образом, обходя углы большого стола, хотя, не профессионалу показалось бы, что движение ее хаотично.
- Давайте поговорим о Ваших сегодняшних эмоциях?
- Да! – Бросается к креслу, пару минут сидит спокойно, потом вдруг вскакивает, кидается к своей сумке, вынимает объемную медицинскую карту и бросает ее на стол. – Ирина, посмотрите! Вы же разбираетесь в анализах и диагнозах! – Слишком театрально заламывает руки и, раскачиваясь из стороны в сторону, трагично произносит, - Это ужасно, что сейчас творится в медицине! Врачей нет нормальных!
Я беру медкарту в руки и с удивлением обнаруживаю, что она детская. Это карта ее ребенка. Скорее машинально, чем из любопытства, начинаю листать карту, удивляясь, как много в ней разнообразных анализов, включая генетическое исследование и еще какие-то редкие исследования, о которых я никогда не слышала.
- Ваш малыш болен чем-то серьезным? – Искренне сочувствуя, спрашиваю я, продолжаю листать карту и совершенно не понимаю, для чего мне вся эта информация, которая предназначена для врачей.
- Да. А они, эти бездари, - и вновь театральный жест с заламыванием рук, - считают, что он здоров! А он болен! – С истерическими нотками в голосе вскрикивает она и вновь начинает бегать по кабинету. – Где мы только не были с моим бедным малышом, столько частных клиник посетили, даже заграницу ездили! А недавно, - произнесла она тоном заговорщика, наклонившись ко мне, - вместо того, чтобы меня утешить, завотделением детской больницы сказала, что мне нужна консультация психиатра, ну, или психолога. И, - вот смотрите, что написала, - вырывает у меня из рук карту, - вот!
Врач делает акцент на дефиците массы тела и на физиологическом отставании ребенка в развитии. Прописывает витамины, что-то еще… В пухлой папке кроме ОРЗ, фарингита и диареи никаких диагнозов, даже под вопросом, нет.
- Они - это знатоки, все считают, что он здоров, а он болен! Болен! – Плачет, красиво, как на сцене, падает в кресло, джемпер сползает с плеча, и я вижу на ее теле глубокие следы от ногтей. – Когда я не могу справиться с это стеной непонимания, я начинаю себя царапать, - ловит она мой взгляд и поправляет джемпер.
***
У меня нет привычки размышлять о работе в личное время. Этому меня научила еще во времена обучения мой научный руководитель и Проводник в мир академической Психологии Елена Игоревна Захарова. Но только не в этот раз.
Вначале я нашла материал, подтверждающий мои догадки, но вновь засомневалась и обратилась за профессиональной консультацией к знакомому психиатру.
- Как тебе повезло! Это же профессиональная удача встретить такой редчайший случай! Да и весь перечень симптомов присутствует, – Он даже потер руки от профессионального удовольствия. – Я не извращенец! – Можно ли скрыть свои эмоции и мысли от супер профи? - А ты выключи «Мать» и включи «Профессионала»! Давай, будем разбираться. Нет, все-таки как тебе несказанно повезло!
С профессиональной точки зрения мой приятель абсолютно прав. Не прочитать в книге, а встретить в практике «Синдром Мюнхгаузена по доверенности" или "Делегированный синдром Мюнхгаузена», - это конечно, профессиональная удача, но для женщины, у которой есть дети, - это очень непростое эмоциональное испытание.
Вкратце поясню, что пронаблюдала я: истероидная и психически нездоровая, с синдромом «пограничника» мать добивается всеобщего внимания, сочувствия, признания ее самой заботливой матерью в мире, которая всю свою жизнь отдает спасению «как бы» больного ребенка, имитируя у него различные заболевания.
И для того, чтобы доказать его «болезнь» все средства хороши. А частные клиники, как уже давно всем известно, делают очень хорошие деньги на анализах. И чем дороже перечень анализов, тем лучше. Поэтому и брали у малыша такое количество различного биоматериала.
«Он уже не боится белых халатов и иголок. Только вздыхает и молчит. Понимает, что мама хочет его вылечить», - сказала «заботливая» мама и лишь подтвердила мои страшные догадки о наличие у нее того самого Синдрома.
Вы спросите, какие причины приводят к подобному психическому заболеванию? Относительно данного случая, - доминирующая жестокая мать и наследственная предрасположенность.
Более подробную информацию и данном заболевании, включая страшное дело Бланчардов из штата Миссури, можно прочитать в Сети.
***
К сожалению, мне не удалось уговорить ее посетить психиатра. Она стала топать ногами, кричать о моей некомпетентности: «Вы такая же бездарь, как и все врачи! Вы с ними заодно и хотите убить моего ребенка!», - И убежала, громко хлопнув дверью. Права она, конечно, в отношении моей проф некомпетентности, - не смогла я убедить ее позаботиться о собственном психическом здоровье, чтобы сохранить жизнь и здоровье собственному малышу. Это не комплекс вины, - это констатация факта, подтверждающего, что существуют границы профессиональных возможностей. И даже закон в данном случае не на стороне ребенка.
***
Со времени этой встречи прошло уже более трех лет. Но сегодня, встретив в Сети статью о синдроме Мюнхгаузена, я вдруг вспомнила эту историю, подняла свои записи и подумала о том самом малыше, который, я очень надеюсь, жив и здоров.
Психолог Ирина Кураж