А потом начались рабочие будни, но в выходной Маша встретилась с Машей 2 и вывалила на нее кучу новостей. Так же неожиданно начался ливень. И они скрылись в кафе «Колокольчик». В уютном зале окна были затемнены, а на каждом столе стоял светильник в виде колокольчика, и там можно было купить безумно вкусный молочный коктейль. Когда Маши почти допили божественный напиток, в кафе забежал Андрей. И уверенно направился к их столику.
– Привет, девчонки!
– Привет, – они вели себя так, будто расстались вчера.
Когда уже наговорились об общих знакомых, поговорили о работе, дождь затих.
В автобусе продолжали так же болтать, а в квартале до Машиного дома опять пошел дождь – прям как сегодня. Андрей поднял куртку над их головами и так они добежали до Машиной калитки. И прежде, чем зайти во двор, Маша повернулась и сказала Андрею: «А я замуж выхожу осенью и уезжаю в Москву». Андрей, казалось, остолбенел. А Машка крикнула: «Пока!», – и убежала в дом.
Вот уже и платье куплено, фата и туфли.
Саше она не писала, ходила звонить на почту. Там стоял аппарат, можно было сразу набрать Москву, только пятнадцатикопеечные монетки летели. Три дня оставалось до Машиного отъезда, когда автомат сломался.
– В центр поезжай, – посоветовала почтальонша.
Машуня нарядилась и поехала. Наговорившись с Сашей, она вышла из центрального телеграфа и в задумчивости остановилась у кинотеатра.
– О, Маша, привет, в кино собралась?
Это был Андрей.
– А может просто погуляем, день сегодня чудесный, – предложила Маша.
В начале октября в их краях еще было тепло. Желтизна уже тронула листья деревьев, и они, падая, складывались на мостовой в прекрасную мозаику. Небо было открытым и светлым, солнце стояло высоко, но лучи его уже трогали верхушки высоких кленов, бликовали в листве, словно переговариваясь между собой.
– Ты такая красивая, – вдруг сказал Андрей.
А Маша действительно была хороша. Женственность шла ей. Тоненькая, в модных юбке и кофточке, в туфельках на высоких каблуках. И он рядом — на голову выше нее, в светлых брюках и рубашке с коротким рукавом. Они стояли рядом, когда одна из проходивших мимо женщин сказала другой: «Смотри, какая красивая пара!»
Маша вспыхнула, взяла Андрея под руку и они пошли. Они говорили о многом, но личного не касались. Так они дошли до парка, Маша чувствовала по руке Андрея, что он волнуется. Пройдя через парк, остановились у склона к реке.
– Спустимся, – предложил Андрей.
– Я ноги себе переломаю, – засмеялась Маша.
– А я тебя понесу, – и Андрей легко подхватил ее на руки и понес.
Солнце играло с листвой в прятки, Маша слышала, как колотится сердце у Андрей, она обвила руками шею и вся прижалась к нему, в этот миг были он и она, все остальное перестало для нее существовать. Спуск закончился, Андрей поставил ее на ноги и поцеловал, так они и дошли, целуясь, до какой-то скамейки среди деревьев и целовались, целовались, как ненормальные. Андрей усадил Машу на колени, его рука давно ласкала ее грудь, он продолжал ее целовать, и вдруг в ее ногу уперлось что-то твердое, горячее. Маша поняла, что это, ее охватило желание, ведь два месяца у нее не было мужчины. Андрей словно почувствовал и полез ей под юбку. И, наверное, Маша отдалась бы Андрею прямо на этой скамейке, если бы не противная старуха, в шляпе, с гадкой собачонкой, которая налетела на них и завизжала:
– Совсем стыд потеряли, среди бела дня уже...
И еще что-то про мораль и современные нравы, потом стала обзывать Машу, но Андрей вскочил и рявкнул:
– А ну, заткнись и пошла отсюда, старая дура!
Бабка с визгом, подхватив собачонку, позорно бежала. А Маша очнулась.
Андрюха выругался сквозь зубы: « Вот старая карга!». Он как-то плотоядно посмотрел на Машу и пошел на нее, раскинув руки.
– Андрюш, пойдем отсюда, а то еще милицию притащит, и потом, ты забыл, я замуж выхожу.
– Так ты не шутила? Я думал, дразнишь меня.
– Нет, не дразню. Я послезавтра уезжаю, а через десять дней моя свадьба.
– Я люблю тебя, – вдруг сказал Андрей. – Не уезжай.
Маша тихонько подошла, поцеловала его в губы и тихо попросила:
– Вспоминай меня, ладно, хоть иногда, и знай, я тоже тебя люблю, ты моя первая, самая светлая любовь. И хорошо, что нам помешали, это было бы лишним.
Вот так она и уехала, и уже двадцать два года живет здесь со своим Сашей. И никто ей был не нужен, а тут вдруг засмотрелась. И Маша опять покосилась на своего безмолвного соседа. Тут фафакнула машина, Саша приехал. И тут у мужчины зазвонил телефон, и красавчик-мачо писклявым голоском, жеманясь перед трубкой, пропищал:
– Милый, я тут замерз уже. У магазина «Свет». Я тебя жду. Целую.
Машу чуть не вырвало, она бегом добежала до машины мужа, чмокнула его в лысину. Сашка хитро на нее посмотрел:
– Понятно, почему не звонила, небось с красавчиком развлекалась.
Маша засмеялась:
– Да он этот, нетрадиционный, он слова мне не сказал, пока стояли.
– А что же ты делала, подружкам звонила?
– Нет, я нашу встречу с тобой вспоминала... Помнишь, какие ты мне письма писал, – и она процитировала: – «Ты моя маленькая снежинка, и я боюсь, чтобы кто-нибудь не поймал тебя на свою ладонь».
Дождь опять усилился. Сашка вдруг заехал во двор, откинул спинки кресел и сказал:
– Ведь чего только мы не вытворяли, а в машине не пробовали...
Дождь плотно закрыл их своей пеленой.