Ученые недавно опубликовали фото китайского коронавируса 2019-nCoV. Оказалось, что выглядит он даже притягательно. Однако «шарик в короне» — все это взгляд через мощный микроскоп. Мы решили провести творческий эксперимент и попросить художников с Арбата изобразить коронавирус таким, каким он им видится. Шарж, реализм, постапокалипсис — все, что душе угодно. Заодно узнали, как сегодня живут арбатские творцы и почему главная пешеходная улица столицы переживает глубокий кризис.
Первый же художник при входе на Арбат — Вадим — сперва удивился, задумался, а потом согласился на наше предложение. За отсутствием заказчиков в непогожий день можно взяться и за коронавирус. Вадим работает на Арбате около 20 лет. Когда он занял здесь свое удобное местечко, торговля портретами уже шла к своему закату.
— Рынок искусств на Арбате перестал быть рентабельным где-то к середине 90-х. Расцвет пришелся на конец 80-х, после того как новая власть объявила, что Арбат — улица пешеходная, улица творческая, открытая для художников и поэтов. Но сейчас Арбат изживает себя.
— Да, такое чувство, что раньше было больше художников, еще лет 7-10 назад.
— 20 лет назад вообще в три ряда сидели.
— А почему сейчас вас так мало?
— Во-первых, покупательская способность населения сильно упала. Арбат, по сути, — это индикатор положения дел в стране. То, что происходит в стране, происходит на Арбате. Многие ушли из-за кризиса. Те, кого вы здесь видите, — это жалкие остатки. Раньше выходили даже такие, кто рисовать не умел. Знали, что на Арбате можно заработать, и им кровь из носу надо было примазаться...
Между тем Вадим согласился нарисовать для нас не один, а сразу два коронавируса. Для него это первый заказ за день.
Тут же, по соседству, сидит колега Вадима — художник Вагиз. Он рисует шаржи и реалистичные портреты и иногда, как выяснилось, бьет татуировки. Вагиз заданию скорее обрадовался, чем удивился.
— Вы следите за новостями о коронавирусе?
— Ну так... Не могу сказать, что зациклен на этом, но приходится быть в курсе.
— А китайских туристов не поубавилось? Ходят по Арбату?
— Еще как ходят! Вот последний заказ, шарж, как раз для китайцев делал. Они причем решили приехать ко мне домой его забирать, но я их в дом не пустил. Мало ли. Я, на самом деле, — как бы не сглазить — почти ничем не болел. Перенес один раз малярию, у меня после этого такой организм закаленный! Но на рожон тоже не лезу.
— Вы давно тут работаете?
— С 1991 года.
— Ого!
— Вот все и говорят: «Ого». В начале Арбата самые ветераны сидят. В 90-е, кстати, хоть и драматичнее было, но проще. Сейчас хуже в плане работы: и заказов меньше, и обстановка мне не нравится, и народ какой-то странный.
— А вы специально портет азиатской девушки вывешиваете, чтобы китайских туристов привлекать?
— У меня больше на сирийскую девочку клюют. Когда приезжают иностранцы из Эмиратов, видят ее и сразу ко мне идут.
— Может, слышали, пару лет назад на Арбат хотели вернуть автомобильное движение, отчасти чтобы разогнать торговцев.
— Нас разгоняли уже в 2016-м. Мы уходили на Гоголевский бульвар и стояли там. Но потом все равно вернулись. Без нас на Арбате даже квартиры дешевле стали, так, по крайней мере, сам глава управы сказал. Ребята, говорит, с вами плохо, но без вас еще хуже.
— Готово!
На следующей точке, где должны были обитать художники (всего, по словам Вагиза, на Арбате четыре сектора), выставлены готовые работы на продажу. Отвечала за них укутанная в пуховик женщина.
— Вы пишете или только продаете? У меня такая просьба, мне нужно изобразить коронавирус.
— Пойдемте, я отведу к тому, кто пишет.
То место, куда мы пришли, было маленькой мастерской, заставленной холстами. Нас встретила художница по имени Надия. (Как оказалось потом, Надия Воротило — автор рисунков к Конституции РФ в стихах и картинках). Проводница убежала обратно на Арбат, а меня усадили в кресло.
— Здравствуйте, вас акварелью, карандашом?
— Нет-нет, не меня — коронавирус.
