Ночь в хижине не принесла бодрости и отдыха никому из наших путешественников. Напротив, она словно высосала их силы, - и физические, и душевные, - сковала волю, убила надежду... Нет, никто не мог и помыслить о том, чтобы бросить свою миссию, но... Но обреченность закралась в сердца, и ощущение, что больше никогда не случится ничего светлого и радостного, воцарилось в душах...
- Да, мне тоже снились кошмары, - признался Роланд в ответ на просьбу Нерона, зябко пожимая плечами. - Так что сейчас и вправду время для особой молитвы.
С этими словами святой отец вышел во двор, извлёк походный алтарь и в свете начинающегося дня начал читать молитву. Курился фимиам, через лёгкий дым красиво проникали лучи восходящего солнца, и вскоре всем, кто слушал громкий и твёрдый голос пелорита, стало легче на душе. Тень ночных кошмаров отступила, спряталась, а последние слова и вовсе вселили уверенность в своих силах:
- ...и да войдёт в сердца наши жар пламени твоего, Всеотец, изгони тьму и страх из души нашей, светом своим воистину благослови! - возгласил клирик.
Слушатели искренне считали, что на этом молитва завершилась. Однако святой отец подозвал всех поближе. Он внимательно посмотрел каждому в лицо, затем пробормотав: "Железные нервы у тебя однако, господин маг!", попросил Нерона и Эсу принять от него отдельное причастие. Затем он протянул руки к солнцу и стал нараспев читать молитву. Слова едва-едва понимались - клирик использовал какой-то древний, архаичный общий язык, но Эса, обладающая очень хорошим даром запоминания, вдруг вспомнила, что Роланд уже читал подобную молитву в глубине подземелья.
Тем временем святой отец коснулся Нерона и у того мгновенно стали пропадать мешки под глазами, исчезла пелена усталости и обреченности, парень сразу стал выглядеть бодрее! Затем очередь дошла и до Эсы - когда Роланд коснулся её, у девушки будто бы гора с плеч упала, она буквально вздохнула полной грудью, а все тревоги и тёмные страхи исчезли и растворились, будто бы и не было их вовсе! Последним же Роланд благословил самого себя - и спина его распрямилась, а морщины, что не покидали лоб с утра, разгладились.
- Святой отец, а, может, вы всё время будете так молиться, а? По-моему, это намного более бодряще, чем кружка кофе! - сказал весело Нерон.
- Ну, знаешь ли... - пробормотал Роланд, - На сию молитву сил, отпущенный мне Пелором, уходит немало. Так что лучше уж кофе, честное слово. Кстати, от кофе я бы сейчас точно не отказался!