Часть II – Elektroboot
Когда началась Вторая мировая война, германский флот был маленьким и слабым – особенно по сравнению с могучим британским флотом, который правил семью морями. В частности, Германский подводный флот был лишь тенью того, чем он был в Первую Мировую войну.
Но под руководством адмирала Карла Дёница немецкие подводные лодки превратились в мощную силу, терроризирующую британские торговые суда. Только в июле 1940 года подводные лодки потопили торговые суда общим весом более 230 000 тонн. Атаки подводных лодок "волчьими стаями" угрожали перекрыть поставки продовольствия и топлива на Британские острова.
В 1941 году британскому и канадскому флотам удалось с большими усилиями переломить ситуацию и обуздать угрозу подводных лодок в Северной Атлантике, но Дёниц умело отвел смертоносный потенциал подводных лодок в Восточную и среднюю части Атлантики, где командиры подводных лодок воспользовались отсутствием у американского флота опыта ведения противолодочной войны, а также "воздушным разрывом" в прикрытии патрульной авиации. К 1943 году Германия имела на вооружении около 350 подводных лодок, а в марте того же года экипажи Деница потопили 120 кораблей союзников, потеряв при этом только двенадцать немецких подводных лодок. В довершение всего Германия собиралась ввести новый тип подводных лодок – которые нанесли бы смертельный удар по британским, американским и канадским войскам.
Субмарина профессора Вальтера
Во время войны немцы использовали несколько различных моделей подводных лодок, и главной из них был тип VII. он считался рабочей лошадкой флота и выполнял большую часть патрулей и атак. Подводные лодки типа VII считались самыми качественными и надежными, но у них был один существенный недостаток — их скорость. На поверхности они двигались со скоростью 17 узлов, около 20 миль в час, сравнимой со скоростью среднего линкора, но под водой их максимальная скорость составляла всего семь узлов, а это означало, что если после обнаружения вражеским кораблем подводная лодка нырнет, чтобы уйти под воду, она не сможет уйти достаточно быстро, чтобы избежать риска быть пораженной глубинными бомбами. Двигатель подводной лодки был виноват в том, что она так медленно двигалась под водой. Главный двигатель был мощным дизельным, но — поскольку дизельное топливо требует кислорода-его можно было использовать только на поверхности. При погружении подводная лодка приводилась в действие электрическим двигателем с относительно слабыми батареями, что замедляло ее ход.
Перед войной с Карлом Деницем связался ученый по имени Гельмут Вальтер. Уолтер изобрел двигатель, который не требовал кислорода. Ключом к этому нововведению стала жидкость под названием "пергидроль", или перекись водорода H2O2 (пероксид водорода). Каждая молекула перекиси содержит два атома водорода и два атома кислорода. Специальная система разделяла пероксид на воду и чистый кислород и впрыскивала кислород в дизельный двигатель, тем самым производя горение. Подводная лодка, оснащенная двигателем Вльтера, могла оставаться под водой очень долго (недели две как минимум),без необходимости всплывать.
Чтобы в полной мере использовать возможности двигателя, профессор Вальтер разработал новый корпус для подводных лодок. Существующие корпуса имели v-образную форму, аналогичную надводным кораблям: это придавало подводным лодкам повышенную устойчивость на поверхности-за счет повышенного трения, которое замедляло подводную лодку. Вальтер заменил v-образный корпус эллиптическим корпусом в форме слезы, который создавал меньше трения с водой. Расчеты показали, что сочетание мощного двигателя и пониженного трения позволит субмарине двигаться под водой со скоростью почти тридцать узлов! Это было быстрее, чем любое судно в союзных флотах. На самом деле новая конструкция Уолтера была настолько эффективной, что после войны она была принята на вооружение американцами и успешно интегрирована в их атомную подводную программу "Наутилус".
И снова технические затруднения
Карл Дёниц был очень впечатлён изобретением Вальтера и одобрил дальнейшее развитие концепции, но в течение первых двух лет войны это развитие было болезненно медленным. На бумаге двигатель, работающий на перекиси, был хорошей идеей. Но когда инженеры попытались его реализовать, они столкнулись со многими трудностями. Во-первых, было обнаружено, что пероксид ускоряет коррозию в топливных трубах. С другой стороны, пероксидное топливо было действительно опасным: если в трубе был резкий изгиб, то повышенное давление, создаваемое на этом изгибе, иногда вызывало самовозгорание пероксида. Это явление заставило инженеров переделать топливную систему всей подводной лодки.
Немцы понимали, что на решение всех технических проблем уйдут годы. Поэтому в декабре 1943 года Дениц созвал свое верховное командование, чтобы определить будущее новой подводной лодки. Их прогноз на то, сколько времени потребуется для завершения разработки, был неутешительным, и проект, казалось, находился под угрозой отмены. Однако два инженера, принимавшие участие в обсуждениях, предложили удивительную идею.
Чтобы увеличить расстояние, которое она могла пройти без дозаправки, новая субмарина профессора Вальтера была оборудована особенно большим топливным баком, предназначенным для хранения перекиси. Оба инженера предложили убрать перекисный двигатель и его топливный бак, а на их месте установить два обычных двигателя: один дизельный , а другой электрический. Пространство, которое занимал перекисный двигатель, будет заполнено батареями для электрического двигателя. Значительное ускорение, обеспечиваемое батареями, значительно увеличит мощность электрического двигателя: ожидаемая скорость под водой составит 18 узлов — конечно, меньше скорости, обеспечиваемой двигателем профессора Вальтера, но все же более чем в два раза больше скорости подводной лодки типа VII. И самое главное-новая конструкция была основана на существующих двигателях и проверенной технологии, поэтому ее разработка могла быть завершена за несколько месяцев, а не за несколько лет.
Карл Дениц понимал, что этот прорыв может определить исход войны. Такая быстрая подводная лодка могла бы атаковать свою цель с очень близкого расстояния, а затем погрузиться и быстро уйти, прежде чем вражеские корабли успеют начать контратаку. Высокая скорость подводных лодок также позволит им патрулировать обширные районы океана и обнаруживать новые конвои. Эти новые, высокоинновационные подводные лодки смогут установить морскую блокаду Великобритании! А также перекрыть поставки сырья и остановить производство вооружений.
Как и предсказывали инженеры, процесс разработки был завершен всего за шесть месяцев. а в июне 1943 года Гитлер одобрил производство новой подводной лодки типа XXI или Elektroboot ("Электролодка)".
Новое оружие Союзников
В то время как новые подводные лодки становились реальностью, союзники, казалось, снова выигрывали войну. 30 октября 1942 года британский патрульный самолет обнаружил подводную лодку U-559 в восточной части Средиземного моря, примерно в 90 милях к северу от Египта. Несколько эсминцев атаковали её причинив серьезные повреждения и вынудив экипаж покинуть корабль. Три британских моряка бросились в лодку, прежде чем она затонула, и сумели спасти устройство "Энигма" и секретные коды. Двое британских моряков пошли ко дну вместе с субмариной, но их жертва – не напрасна. С помощью этого устройства и кодов разведывательная группа в Блетчли-парке снова смогла взломать нацистский код связи. И конвои снабжения снова ускользнули от немецких подводных лодок, которые ждали их в засаде.
В то же время военные корабли союзников, сопровождавшие конвои, были оснащены новым оружием, которое было более эффективным, чем глубинные бомбы: противолодочным минометом "Еж", который обстреливал участок вокруг предположительного местонахождения подлодки из нескольких десятков минометов с передней части корабля. Мины падали на морское дно подобно смертоносному дождю, который взрывался при соприкосновении с корпусом подводной лодки. Шансы нанести прямой удар по подводной лодке были невелики, но огромное количество минометов делало их серьезной угрозой для немцев.
Но из всех технологических новшеств, принятых англичанами и американцами в 1943 году, было три, оказавших решающее влияние на ход войны. Это были "Хафф-Дафф", радар и самолет, способный совершать дальние полеты. Каждый из них был революционен сам по себе, а в сочетании они были смертельны.
Хафф-Дафф
Давайте начнем с "Хафф-Дафф". Это могло бы звучать как название для детской игрушки, но на самом деле это устройство принесло командирам подводных лодок большую головную боль.
Высокочастотный пеленгатор (HF/DF), прозванный "Хафф – Дафф", использовался для определения точного местоположения подводной лодки-путем прослушивания ее радиопередач. Он был основан на том, что радиоволны, подобно тем, которые используют подводные лодки для связи с берегом, распространяются во всех направлениях, подобно концентрическим кругам ряби, когда камень падает в озеро.
Представьте себе, что вы стоите на берегу озера и наблюдаете за такой рябью. Достаточно легко увидеть общее направление, откуда они идут, но гораздо труднее определить расстояние, которое они прошли, или точную точку происхождения. Были ли они созданы большим валуном, упавшим далеко от берега, или галькой, упавшей недалеко от него? Радиоволны ведут себя примерно так же. Таким образом, когда подводная лодка посылала радиопередачу, приемник союзников мог определить общее направление, откуда шла передача, но не то, как далеко на самом деле находилась подводная лодка.
Но если у вас есть два пеленгатора помещённые в разных местах это другая ситуация. Каждый искатель будет определять направление антенны — то есть, подводной лодки, посылающей сигнал, - и точка, где эти два пути пересекаются, дает хорошую оценку местоположения подлодки. В этом и состояла роль Хафф-Даффа: он мог довольно точно определить местонахождение подводной лодки.
В конце 1942 года союзники установили новые пеленгаторы на многочисленных военных кораблях и, таким образом, имели явное преимущество перед немцами. Для того чтобы успешно провести тактику “волчьей стаи”, подводные лодки должны были синхронизировать свое прибытие на арену боя точно в нужный момент — такого рода координация требовала большого количества коммуникаций. Даже если бы радиопередача была зашифрована, Корабли союзников все равно смогли бы идентифицировать источник передачи. И этого было достаточно, чтобы позволить им атаковать подводные лодки, пока не стало слишком поздно.
Сантиметровый радар
Вторым нововведением стал радар. Немцы знали, что у союзников есть радары, но первые радиолокационные системы, которые англичане установили на своих кораблях, не были особенно эффективными: они могли обнаружить подводную лодку только тогда, когда она находилась на поверхности и не более чем в нескольких милях от них, и то только в идеальных условиях. Немцы даже разработали устройство, которое могло распознавать излучение радара , позволяя подводным лодкам вовремя распознавать приближающуюся угрозу, чтобы нырнуть в безопасное место.
Но в 1942 году англичане и американцы начали использовать новый вид радара, который передавал радиоволны на более высоких частотах, чем использовались в более ранних проектах. Этот новый радар был не только эффективнее и мощнее своих предшественников — он был также невидим для немецких детекторов.
Бомбардировщик Б-24 "Освободитель"
(B24 Liberator)
Третьим нововведением стал новый самолет: В24 Liberator.
Промышленные возможности Америки были предметом большой озабоченности немцев, и это было правильно. Производство "Освободителя" наглядно продемонстрировало мощь огромных и эффективных промышленных заводов Америки: во время войны с конвейера сошло около 18 000 самолетов. Это больше, чем любой другой самолет в истории! В разгар производства США выпускали новый самолет каждые 55 минут. Выпуск фюзеляжей самолетов на одном заводе Ford Motors в Детройте был больше, чем выпуск всей авиационной промышленности Японии — и около половины производства всех самолетов Германии.
Большой, массивный "Освободитель" не представлял собой ничего особенного, но он мог летать на большие расстояния, неся внушительную полезную нагрузку. Британцы быстро воспользовались этим, чтобы закрыть воздушную брешь в середине Атлантики - район, в котором корабли союзников были наиболее уязвимы, без какой — либо поддержки со стороны патрульных самолетов, и где немецкие подводные лодки нанесли им самый сильный удар.
Некоторые немцы были обеспокоены тем, что союзники могут успешно установить радиолокационные системы на своих самолетах, но немецкие ученые отвергли эти опасения, полагая, что существующие радиолокационные системы были слишком тяжелыми и громоздкими для самолета. Но оказалось, что они ошибались. Немецкие специалисты основывали свои предположения на собственных попытках развития, но они сильно отставали от англичан, которые еще до войны ставили во главу угла развитие радиолокационной техники. Начиная с марта 1943 года самолеты "Либерейтор" были оснащены радарами, и сочетание патрульного самолета, мощного вооружения и возможности обнаружения подводных лодок, как днем, так и ночью, оказалось смертельной комбинацией для немецкого подводного флота.
"Черный Май’
Как уже упоминалось, март 1943 года был самым успешным месяцем для подводных лодок — но всего за два месяца, благодаря "освободителю", "Хафф-Даффу" и радару, все изменилось. Сорок одна немецкая подводная лодка- почти четверть всей действующей флотилии подводных лодок-была уничтожена во время “Черного мая". Бискайский залив, берега которого давали германскому флоту огромное преимущество перед союзниками в начале войны, стал известен как “Долина Смерти”. Многие подводные лодки были уничтожены в заливе еще до того, как они вышли в океан. Петер Дениц, сын адмирала, служил на одной из этих затонувших субмарин.
При обнаружении приближающегося самолета общепринятая процедура среди командиров подводных лодок заключалась в быстром погружении и уходе из района. Эта тактика позволила субмарине уйти от самолета, но также вынуждала её терять контакт с конвоем, который она поджидала. Карл Дениц считал, что подводные лодки могут и должны вступать в бой с вражеской авиацией. 1 мая Дениц отдал приказ: вместо того, чтобы уклоняться от приближающегося самолета, подводные лодки должны стрелять из пушек на своей палубе и попытаться сбить его.
Скоро станет ясно, насколько разрушительным был приказ Деница. Хотя немецкие подводные лодки были оснащены современными, эффективными пушками и сумели сбить не один самолет союзников, Дениц не учел одного простого факта: англичане были более чем счастливы обменять самолет на подводную лодку. У англичан было несколько тысяч патрульных самолетов, у немцев – всего несколько сотен подводных лодок. Приказ "дать отпор “действовал всего 97 дней, прежде чем был отменен, но за это время патрульным самолетам удалось потопить 20 немецких подводных лодок и серьезно повредить еще 17, ценой ” всего" 120 самолетов. Потери оказались несопоставимыми для Кригсмарине.
“Черный май " был знаком грядущих событий. С этого момента германские военно-морские силы постепенно теряли свой наступательный импульс, и число кораблей, которые подводным лодкам удавалось потопить, уменьшалось с каждым месяцем. Карл Дёниц понимал, что ситуация выглядит мрачной, но делал все возможное, чтобы поднять боевой дух. Он пообещал экипажам, что революционная технология скоро изменит боевую обстановку в их пользу... но подводная лодка типа XXI все еще находилась на начальной стадии производства, и немецким инженерам не удалось усовершенствовать существующие подводные лодки и их оборудование.
Шнорхели и торпеды
В конце 1943 года немцы ввели два основных усовершенствования. Первым была акустическая торпеда, которая нацеливалась на цель, направляясь на шум, производимый вращающимися в воде винтами корабля или судна. Ранее существовавшие торпеды были "тупыми" в том смысле, что они двигались только по прямой или по заранее определенному маршруту. Но акустическая торпеда могла двигаться сама по себе, тем самым увеличивая шансы попасть в цель.
Вторым нововведением стала идея, которую немцы “украли” у голландцев. Когда Германия оккупировала Голландию в 1940 году, они захватили две голландские подводные лодки. Немецкие инженеры обнаружили, что Голландия внедрила новую концепцию: складную трубу, которая позволяла субмарине всасывать воздух для своего дизельного двигателя, даже погружаясь на глубину нескольких футов. Звук, издаваемый воздушной трубой во время работы двигателя, казался немцам похожим на храп — "Schnarchen" по-немецки. Поэтому они назвали трубу "schnorchel"(или трубка).
Голландская идея имела определенную логику: поскольку только верхний конец трубы торчал над поверхностью, опасность обнаружения была намного ниже, чем когда вся подлодка всплывала. Но даже в этом случае шнорхель не произвёл на немцев особого впечатления. Как мы знаем, немецкие подводные лодки были спроектированы так, чтобы проводить большую часть своего времени на поверхности. Ныряние, по мнению немецких инженеров, было главным образом спасением от нападения. Поэтому подводные лодки предназначались не для того, чтобы проводить под водой долгие дни, а лишь по нескольку часов за раз. Батареи, которые питали электрический двигатель, были подходящим решением для таких коротких периодов времени, и не было никакой необходимости в подобном устройстве. К середине 1943 года немецкие подводные лодки были вынуждены проводить все больше времени под водой, пытаясь уклониться от патрульных самолетов союзников. И тогда они вспомнили о шнорхеле и начали устанавливать его на свои подводные лодки.
Шноркель давал субмарине небольшое преимущество в том, что британские и американские радары не могли обнаружить узкую трубу среди волн, так что подводная лодка могла подкрасться вплотную к своей цели. Но у него были и недостатки: например, подводная лодка с трубой \ не могла идти очень быстро без того, чтобы шнорхель не изгибалася и не ломался от давления воды. Использование шнорхеля для ускорения также сделало бы чувствительный гидролокатор субмарины почти бесполезным. В течение первых месяцев использования шнорхеля он страдал от очень низкой надежности, особенно клапан, который был установлен на верхнем конце трубы, чтобы предотвратить попадание воды в двигатель. Всякий раз, когда этот клапан выходил из строя и подача наружного воздуха перекрывалась, дизельный двигатель всасывал воздух из единственного доступного источника - отсеков субмарины . Давление воздуха внутри подводной лодки внезапно уменьшалось, и экипаж корчился на полу, страдая от невыносимой боли в ушах и проколов барабанных перепонок.
Плавучие гробы
Акустическая торпеда также не оправдала ожиданий и смогла попасть только по чрезвычайно громким целям. Она промахивалась по судам, двигавшихся с относительно низкой скоростью — таких как торговые суда, которые были основными целями. По меньшей мере в двух случаях подводные лодки затонули сами — торпеды, которые они запустили, зафиксировались на шуме, производимом самой субмариной, и сделали разворот. Союзники также научились применять противолодочную контрмеру - устройство, которое корабли тащили в кильватере, создавая шум, и оно делало торпеды еще менее эффективными.
Экипажи подводных лодок все еще рвались в бой: в основном это были молодые люди, достигшие совершеннолетия в нацистской школьной системе и всем сердцем верившие в нацистское видение арийской победы. Как выразился герой кинофильма Вольганга Петерсена "Лодка" : "У них розовые задницы и вера в фюрера в глазах. Скоро они поумнеют".
Слепая вера не может заменить практических способностей. Флотилия немецких подводных лодок вошла в 1944 год в плачевном состоянии, и результаты технологического превосходства Союзников были безошибочны. В течение 1944 года подводный флот Германии потопил 120 торговых судов,потеряв 130 подводных лодок. Уровень потерь среди экипажей подводных лодок составил 75%: трое из каждых четырех моряков, ушедших в море, не вернулись. Это был самый высокий уровень потерь в любом подразделении германских вооруженных сил, на всех фронтах. Перед выходом в море на подводной лодке моряки прощались с родными и друзьями так, словно шли навстречу верной смерти. Подводные лодки приобрели сомнительную репутацию "плавучих гробов".
Отто Меркер
Немецкое командование испытывало огромное давление, но модель XXI — новая, быстрая подводная лодка, о которой все они молились, чтобы она подняла их из глубокой ямы, в которой они находились, — все еще не была готова. Графики верфи показали, что первая подлодка новой модели будет завершена только в ноябре 1945 года и не поступит на вооружение до середины 1946 года. Для немцев-такой график был неприемлем. Военно-морское командование связалось с немецким промышленником по имени Отто Меркер, который имел большой опыт в массовом производстве автомобилей. Они попросили его помочь ускорить производство новой подводной лодки.
Меркер изучил существующий процесс, чтобы выявить основные проблемы. Все верфи, производившие субмарину, работали серийно: каждая производила одну деталь за другой, а затем собирала их в единую подводную лодку. Этот серийный процесс сильно замедлил производство: ни одна деталь не была изготовлена до тех пор, пока не была завершена предыдущая часть, и поэтому потребовалось полтора года, чтобы закончить одну подводную лодку. Меркер призвал верфи изменить весь процесс. Вместо того чтобы производить детали одну за другой на одном заводе, каждый завод должен специализироваться на изготовлении одного компонента субмарины, чтобы все заводы работали параллельно. Таким образом, Merker удалось сократить время производства одной субмарины всего до шести месяцев, и к началу 1945 года первые подводные лодки типа 21 сошли с конвейера.
U2511
Первой подлодкой типа 21 была U2511, которой командовал Адальберт Шней, очень опытный офицер. 3 апреля 1945 года U2511 покинул порт Берген в Норвегии и направился к Карибским островам, чтобы принять участие в своей первой патрульной миссии. Он был замечен британскими военными кораблями, но, как и предсказывали его конструкторы, он использовал преимущество своей подводной скорости, чтобы легко избежать кораблей и их глубинных бомб.
Четыре дня спустя, 4 мая, подводная лодка обнаружила британский эсминец "Норфолк". Адельберт Шней верил в боевой потенциал находящегося под его командованием судна и решил подвергнуть его испытанию. Он нырнул под воду, быстро и тихо проскользнул между охраной эсминца и защитными мерами и расположил свою подводную лодку на расстоянии 1500 футов от своей цели- идеальная позиция для атаки, из которой эсминец не имел никаких шансов убежать.
Шней держал экипаж наготове. В руках он держал послание, которое пришло всего несколько часов назад: приказ о капитуляции немецких вооруженных сил. Доказав неоспоримое технологическое превосходство своей подлодки, он приказал экипажу развернуться и вернуться в Берген, где сдался союзным войскам. Через несколько дней командир подводной лодки случайно встретился с офицерами союзников из Норфолка и рассказал им о своей встрече в море. Поначалу офицеры эсминца отказывались верить, что подводная лодка смогла подобраться так близко незамеченной, но они убедились, когда он показал им две записи из бортового журнала U2511.
Новый Фюрер
Карл Дёниц, как и многие другие военачальники и высокопоставленные правительственные чиновники, знал, что война была проиграна и сдача Германии была только вопросом времени. Можно предположить, что известие о самоубийстве Гитлера в его бункере в Берлине не стало для них большой неожиданностью. Настоящий сюрприз ждал его через несколько дней, когда он узнал о содержании завещания фюрера: Гитлер назначил его, адмирала Карла Дёница, своим преемником. Никто, включая Дёница, не ожидал такого драматического выбора. Гитлер, находясь на грани полного поражения и охваченный паранойей, решил, что нацистские высшие чины, такие как Герман Геринг и Генрих Гиммлер предали его, отвернулись от него в самый отчаянный момент, и поэтому он решил помазать вечно лояльного Дёница новым президентом Третьего Рейха и Верховным Главнокомандующим Вооруженными Силами.
Дениц получил известие о своем назначении, находясь на военно-морской базе в северной Германии. На следующий день, покинув разваливающийся город Берлин, Генрих Гиммлер в сопровождении шести офицеров СС вошел в кабинет Деница. В своих мемуарах адмирал описал эту напряженную встречу следующим образом:
Я предложил Гиммлеру стул и сел за свой письменный стол, на котором лежал спрятанный под какими-то бумагами пистолет со снятым предохранителем. Я никогда раньше не делал ничего подобного в своей жизни, но я не знал, каков будет исход этой встречи.
Я протянул Гиммлеру телеграмму. - Пожалуйста, прочтите это, - сказал я. Я внимательно наблюдал за ним. По мере того как он читал, на его лице все больше проступало удивление и даже испуг. Казалось, вся надежда рухнула в нем. Он сильно побледнел. Наконец он встал и поклонился. - Позвольте мне, - сказал он, - стать вторым человеком в вашем штате.” Я ответил, что об этом не может быть и речи и что я никак не могу воспользоваться его услугами.
Получив такой совет, он ушел от меня около часа ночи. Схватка произошла без применения силы, и я почувствовал облегчение.”
Упорядоченная капитуляция
Через несколько дней Гиммлер был схвачен англичанами и покончил с собой, отравившись. Дениц же, напротив, не вынашивал никаких мыслей о самоубийстве. У него была самая важная миссия: организовать быструю и упорядоченную капитуляцию всех немецких вооруженных сил, как можно скорее, так как каждая дополнительная смерть не будет служить никакой цели. Его первой целью было перебросить как можно больше немецких солдат на Западный фронт, тем самым позволив им сдаться англичанам и американцам. Немцы убили около двадцати миллионов русских солдат и гражданских лиц во время неудавшегося вторжения в СССР, и их соотечественники не склонны были проявлять милосердие к военнопленным — если они вообще брали пленных.
8 мая 1945 года Дениц приказал верховному военному командованию подписать соглашение о перемирии, и война официально подошла к концу. Союзники захватили около 150 из некогда страшных немецких подводных лодок. Большинство из них были потоплены в годы, последовавшие после войны, хотя некоторые из них по-прежнему выставлены в музеях по всему миру.
Карл Дениц был одним из обвиняемых на Нюрнбергском процессе и был признан виновным в военных преступлениях. Однако, поскольку он лично не участвовал в Холокосте или других зверствах, он был приговорен только к десяти годам тюремного заключения. Он был освобожден в 1956 году и провел остаток своей жизни в загородном доме в Западной Германии. Он написал две автобиографии о войне и никогда не выражал никакого раскаяния за ту важную роль, которую он сыграл в жестокой нацистской военной машине, или за 30 000 союзных солдат и гражданских лиц, которые были убиты его подводными атаками. Он видел себя преданным солдатом и немецким патриотом, который выполнял приказы так же, как это делали британские, американские и русские генералы. Он умер в 1980 году.
Таким образом, мы видели, что немцы проиграли войну не из-за трусости или плохого руководства, а главным образом потому, что они проиграли гонку технологических вооружений. Но, несмотря на поражение в войне, знания и опыт, полученные их инженерами при проектировании и производстве передовой подводной лодки, не испарились. В 1950 — е годы, в рамках экономического подъема Западной Германии, союзные державы разрешили им разрабатывать подводные лодки для экспорта-до тех пор, пока их вес не достигнет 450 тонн, что означает относительно небольшие подводные лодки. Немцы подняли со дна моря несколько подводных лодок и отремонтировали их. Позже они также начали экспортировать совершенно новые модели, которые были крошечными по сравнению с российскими и американскими атомными подводными лодками, но были тихими и оснащенными сложной технологией. В конечном счете, это стало одним из самых важных экспортных товаров Германии.
Вот вам интересный и малоизвестный случай. Одной из первых моделей подводных лодок, разработанных немецкими верфями в 1960-х годах, был тип 206. Военно-морской флот Израиля, который в то время рассматривал ряд датских и итальянских моделей, решил, что немецкая подлодка была лучшим вариантом для них. Было подписано соглашение между Израилем и Германией, но по чисто политическим причинам было решено, что они будут производиться в Великобритании, а не в Германии. Название модели было изменено на Gal, и она успешно служила израильскому флоту в течение многих, многих лет.
Так получилось, что государство Израиль — родина еврейского народа, который нацисты пытались истребить — оказалось среди тех, кто больше всего выиграл от успеха германской подводной флотилии, которая была большим источником гордости для Адольфа Гитлера. Судьба, похоже, не лишена чувства иронии…