Гена открыл, и в прихожую ворвался Дима.
Убежав от нее без памяти, он пришел в себя только возле своего дома — и ужаснулся содеянному. Что он наделал! Как он мог — ведь он дал себе слово! Она же девочка — он напугал ее до смерти! Даже заплакала!
Неужели он потерял ее навсегда?
Вдруг он вспомнил: она что-то кричала ему вслед. “Димочка, вернись!” — вот что она кричала. Димочка! Значит, она все еще любит его, идиота. Просила, умоляла вернуться! А он бросил ее в такую минуту! Вот болван!
И круто повернувшись, он понесся назад.
Увидев открывшего ему дверь Гену, Дима обомлел. Что он здесь делает — этот "друг детства"? Тоже явился ее утешать? Зачем Лена его впустила?
— Что ты здесь делаешь, сволочь? — закричал он. — Когда ты оставишь ее в покое? Чего тебе нужно от нее?
— Того же — сквозь зубы процедил Гена. — Того же, что и тебе.
Он внутренне собрался и принял боевую стойку.
— Ах ты, сволочь!
Вне себя от ярости Дима кинулся на него. Но его подбородок мгновенно напоролся на встречный мощный удар Гениного кулака. Получив удвоенный импульс Димина голова откинулась назад и врезалась затылком в зеркало, висевшее на стене прихожей. Со звоном посыпались осколки. Но падая, Дима успел схватить Гену за ногу и с силой рванул на себя. Чтобы удержать равновесие, Гена ухватился за вешалку, и та опрокинулась, накрыв их пальто и куртками.
В полуторачасовом перерыве между последней лекцией и заседанием кафедры Ольга решила сбегать домой перекусить. Повернула ключ в замке, но дверь почему-то не открывалась. Что-то держало ее изнутри, и из прихожей слышались какие-то странные звуки — как будто там с проклятиями тягали тяжелые мешки.
Наконец дверь поддалась, и ей удалось протиснуться внутрь. Картина, которую она увидела, надолго врезалась ей в память.
На полу под вешалкой, накрытые верхней одеждой, сопя и пыхтя, мутузили друг друга соперники — Гена и Дима. На стене висело то, что осталось от большого овального зеркала, купленного совсем недавно. А у стены прихожей с растрепанным видом стояла ее дочь и, прикрыв рукой рот, взирала на происходящее расширенными от ужаса глазами.
— Прекратить! — скомандовала Ольга, пытаясь поднять вешалку. — Встать! Марш в комнату! Елена, помоги мне.
Красные Гена и Дима медленно встали. Гена хотел руками собрать осколки, но Ольга не позволила.
— Я сказала: марш в комнату! Без тебя управимся.
Соперники прошли в гостиную и сели по разным углам. Следом вошли Ольга с Леной.
Некоторое время Ольга молча смотрела на них. Хороши! Как два разъяренных петуха — все перья дыбом. Дима держится рукой за затылок, на пальцах кровь. Значит, это им он разбил зеркало.
— Елена, принеси вату, перекись водорода, бактерицидный лейкопластырь и йод. И ножницы, — велела она дочери. — Ну-ка, герой, давай сюда свой затылок.
Она осмотрела ранку. Ранка была небольшая, но еще кровоточила. Ольга срезала немного волос, промыла ее перекисью и приложила ватку с йодом. На Димином лице не дрогнул ни один мускул. Все происходило в полном молчании.
— Придется тебе походить с лейкопластырем на затылке, — сказала она, — иначе можешь инфекцию занести.
— Я его все равно сдеру, — мрачно пообещал Дима, — лучше не приклеивайте.
— Ну, как хочешь. Подержи еще немного ватку, чтобы кровь свернулась.
