Глава 3
Время после выпускного вечера, пролетело незаметно. Сумки были собраны, и я находился в предвкушении новой жизни. Какой-то знакомый отца, уже нашел нам квартиру. Вечером отец вернулся с работы и сказал, что завтра, мама нас отвезет в аэропорт. Я махнул головой и ушел в свою комнату. Зайдя к себе, не включая свет, сел на диван, и стал смотреть в окно. В эти дни, со мной происходило, что-то необъяснимое. Я находился в прострации. Меня ничего не интересовало. Я никуда не выходил из дома, ни с кем не общался, кроме родных, по-моему, даже похудел немного. Не могу объяснить, с чем это связано, ведь о Маши я не думал. Единственное, что приходило мне в голову, так это реакция на скорое прощание с домой, всем близким, окружающим меня все эти семнадцать лет. Встав и подойдя к окну, я смотрел на, казалось бы, такой знакомый и заезженный вид, но он открылся по-новому, отвернувшись от окна, уловил запах своей комнаты и вернулся обратно на диван. Облокотившись на колени, в моей памяти начались проноситься разные истории, связанные с квартирой, я вспоминал встречу нового года, когда мне было десять лет, тогда я впервые попробовал шампанское, вспоминал различных людей и ситуации с ними, происходящие в нашем доме. Неожиданно, на меня накатились слезы. Мне стало так холодно и грустно, исчезла та радость, которая меня переполняла еще несколько дней назад. В комнату вошел папа.
-Чего ты сидишь в темноте?
- Пап не включай свет, пожалуйста – с дрожью в голосе попросил я.
- Хорошо – отец сел рядом, положил руку мне на плечо и мы минут пять просидели молча.
- Сын, ты последнее время какой-то грустный. Это из-за отъезда?
- Да папа. Я не знаю, как это объяснить, но мне очень тоскливо уже.
- Ничего страшного, это нормальное явление. Каждый человек привыкает к определенным вещам, тем более к отчему дому. Но ты думай о другом. Завтра ты уезжаешь в большой красивый город, через три дня останешься совсем один, точнее с Машей, тебе предстоит учиться и жить в мегаполисе, осваивать студенческую стезю. Время пролетит незаметно, и в декабре, мы с мамой, будем ждать тебя дома. Отец похлопал меня по спине и вышел.
Около двадцати минут, я сидел и думал о словах папы. А затем, неожиданно для себя уснул. В шесть часов утра, я проснулся, от того, что мне было очень жарко. Оказалось, я сплю в одежде. Будильник был заведен на девять утра, в одиннадцать мы выезжали. Еще немного полежав, я оправился в ванную. Время пролетело мимолетно, мы с отцом на дорожку выпили чая, мама позвонила Рогозиным, оставались считанные минуты до отъезда. Тебе, дорогой читатель, наверное, бросилось в глаза то, что я постоянно заостряю внимание на времени, но эта одна из привычек нашего героя. С детства он любил носить часы, затем его увлекли дорогие наручные изделия и Роман привык фиксировать взгляд на стрелках.
Я прошелся по квартире, заглянув в каждый уголок, попрощался, вытер влагу с лица и вернулся на кухню. Присев на дорожку, все молча, уперлись глазами в пол.
- Все пора – отрезал папа, и мы потянулись к выходу.
Елена Константиновна с Машей, уже стояли у подъезда. Все друг с другом поздоровались. Я, почувствовал некое недовольство при приветствии Марии меня. Мама подогнала свой «БМВ», мы с папой убрали чемоданы в багажник, и отправились в аэропорт. Родители разговаривали всю дорогу, а мы с Машкой отвечали коротко на их редкие вопросы. Я поглядывал на нее изредка, но ее взгляд и непонятная улыбка заводила меня в тупик.
В краснодарском аэропорту, наше семейство и две представительницы Рогозиных, посидели немного в кафе, а затем начали прощаться. В Санкт-Петербург из взрослых ехал только мой папа, родители Маши собирались к ней в сентябре. Наши мамы крепко и долго нас обнимали, целовали, давали последние наставления, пока не вмешался отец. Слезы прощания текли по их лицам. Машка тоже не удержалась, а я видимо, дома уже подготовился и сдержался. Вскоре, мы готовились к взлету. Последний инструктаж от стюардессы, приветствие командира корабля и наш «Боинг» вывернул на взлетно-посадочную полосу. Для Маши – это был первый полет, и она заметно нервничала.
- Не переживай, все будет хорошо, обещаю тебе – сказал я Марии.
В ответ, я увидел лишь все тот же взгляд. Маша сидела у окна, я посередине, а отец соответственно ближе к проходу.
Два часа полета, я спал. Проснувшись только на обед. И вот, передо мной, открылась знакомая картинка Пулково.
В Санкт-Петербурге стояла прохладная погода, а сегодня еще и прошел дождь. Папин знакомый нас встретил и отвез в наш новый дом. Весь путь с аэропорта до квартиры, Маша удивленно и с большим интересом смотрела в окно. Это неудивительно, «северная красавица» поражала своей архитектурой даже повидавших виды людей, а тут провинциальная девчонка. Войдя в квартиру и осмотревшись, папа достал телефон и начал звонить маме, чтобы сообщить ей о нашем приезде.
- Маш, можешь позвонить маме попозже, тетя Арина все ей передаст – сообщил папа.
- Спасибо большое – дядь Валер, ответила Маша.
Квартира мне очень понравилась. Новый дом, хороший ремонт, в комнатах и на кухне установлены телевизоры. Стиральная машинка, кондиционер, интернет, и даже ванная с гидромассажем имелись в нашем распоряжении. Если для нашей семьи это не было диковинкой, то у Рогозиных такой возможности не было, поэтому радость Машки не возможно было передать.
Я выбрал себе зал, Машенька ушла в спальню. Разобрав вещи, мы собрались на кухне. Папа заказал пиццу, сходил в магазин за питьем и тортиком, не забыв взять бутылочку вина. Поужинав и немного поговорив, поочередно приняли душ и уснули.
На следующий день, мы съездили в мой ВУЗ, затем в Машкин, а оставшееся до позднего вечера время гуляли по Питеру. В эти дни, мы с Машей практически не общались по душам, только изредка перекидывались фразами по общим вопросам. Вернувшись, домой ужасно усталыми, повторили вечерние процедуры вчерашнего дня и легли отдыхать. На следующий день, папа улетал рано утром.
Маша спала, мы с отцом спустились вниз, сели в такси и помчались в аэропорт.
- Сынок, ты уже взрослый, рассказывать тебе то, что ты уже слышал и знаешь, я не буду. Один совет только дам. Если ты не будешь знать, как поступить в той или иной ситуации, независимо какого вопроса она будет касаться, звони мне. Поступай решительно, но обдуманно, Машу не обижай, помни ты мужчина. Женщины, они могут дуться без видимых на то оснований, или из-за каких-то мелочей, будь умнее и терпеливей. Во всем разбирайся досконально, не пали горячку. В университете, быстро ни с кем не сходись, но и слишком не отстраняйся. В большом городе много соблазнов, старайся не вестись на них. Дома тебя любят и ждут таким, какой ты есть, вне зависимости от того, чтобы не произошло. Еще раз повторю, звони мне в любое время, по-любому вопросу, даже если тебе кажется, постыдным звонить отцу по такой теме. Не совершай ошибок и не набивай шишки на своей голове, которые давно сошли с моей. На то мы и нужны, подсказать, рассказать, объяснить.
Папа закончил свою речь, обнял меня крепко и поцеловал. Я не мог не заметить волнение и мокрые глаза отца. Проводив главу семейства, я поймал машину и около девяти часов утра шел по своему новому двору, к своему новому подъезду. Остановившись, я присел на лавку и задумался о том, какой разговор состоится у нас с Машей. Папы нет, больше нам никто не помешает. Вспомнив отцовские слова о решительности, я встал и направился в квартиру.
Маша принимала душ, и я решил приготовить небольшой завтрак. Чайник подогрелся, бутерброды аккуратно лежали на тарелке, не хватало только Машеньки. Наконец, она вышла, но последовала к себе в комнату. Пожалуй, еще минут десять я ждал ее на кухне.
- Доброе утро – поздоровался я с Марией.
- Доброе утро – ответила она.
- Маш, что происходит?
- Ничего.
- Как ничего? Ты со мной не разговариваешь практически, смотришь обиженными глазами, игнорируешь мои обращения, в чем я провинился?
- Ты знаешь Ром. Извини, я не права. Возомнила не весь что.
- Я не понимаю тебя. Объясни, пожалуйста – попросил я Машу.
- Ромка, я видела тебя с Алиной в парке.
Во мне все перевернулось в тот момент. Холодной пот и дрожь в теле. Я смотрел на Машу и не понимал, что же делать. Какой же я дурак.
- Маш, ну прости меня, я не знаю, что на меня нашло. Какая-то животная страсть охватила нас тем вечером. Куча мыслей и ни одной обдуманной не было, как назло.
- Ром, все нормально. Я сама не понимаю, зачем и на каком основании предъявляю тебе претензии. Мы с тобой не пара, просто друзья, извини, давай пить чай.
- Какой чай Маш? Давай разберемся. Ты же почему-то обиделась, тебе было неприятно увиденное.
- Да Ром, мне было не по себе. Я расплакалась и ушла от окна. Честно говоря, подумывала о том, что не поеду с тобой сюда. Не могу объяснить свое поведение, но приняла это, как предательство, измену, свое личное унижение, утрату… Маша заплакала
Я подошел к ней и обнял. Она ответила мне тем же.
- Прости меня Машуль, я после нашего разговора в парке, был очень расстроен, подавлен, ведь любовь безответная, крайне страшное и болезненное чувство. Да еще ты была такая красивая вечером перед выпускным. А тут Алинка, я не сдержался.
- Ты не обязан передо мной оправдываться. На тот момент, ты поступил так, как считаешь нужным и никому ничего должен не был. Мне точно. И я, сама, увидев вас, поначалу не восприняла это так близко к сердцу. Но когда вы начали целоваться, из моих глаз потекли слезы. Я сжала руки перед грудью и еще надеялась, что ничего не будет, хотела бежать к вам, достала телефон и начала набирать твой номер, но потом кинула трубку на пол.
- Почему Маш?
-Да потому. Я же некоторое время назад, сама развязала тебе руки, отпустила от себя. Какое теперь право, я имела запрещать тебе, что-то? Проснувшись утром, перед моими глазами были ты и Алина. Я винила себя, плакала, но потом собралась и взяла себя в руки. Но собранность моя продолжалась ровно до той поры, пока я не встретила тебя у подъезда. Кое-как, получалось сохранять сдержанность своих эмоций. На какое-то время, расставание и полет, а затем новый город, помогали мне забыться. А проснувшись сегодня, я поняла, что отмолчаться и подавить в себе все невозможно.
- Маш, я так ничего и не понял. Ты меня окончательно запутала.
- Ром, я сама не понимаю, до конца, чего я хочу. То ли это любовь, то ли чувство собственности, то ли ревность какая-то, не знаю я. Дай мне время, я разберусь, и мы поймем, как быть дальше.
- Хорошо Машуль. Давай завтракать – предложил я, улыбнувшись.
Перекусив, я решил немного отдохнуть. Проснулся от того, что Маша аккуратно теребила меня за плечо.
- Ромка, вставай, уже четыре часа дня. Иди, умывайся и на кухню, я приготовила покушать.
Уже давно я не был так рад. Наши отношения с Машенькой налаживались, совместная жизнь начала приносить свои плоды.
- Ром, ты первое будешь? – спросила Машка с кухни, когда я был уже в зале и переодевался.
- Не откажусь – ответил я.
В кухне меня ждал накрытый стол и Маша в домашнем халате. После трапезы, мы решили немного прогуляться, посмотреть магазины, узнать, где находятся аптека, парикмахерская, вообщем все необходимое.
Гуляя по району, совершенно случайно наткнулись на старый питерский сквер. Практически весь, он был усеян молодежью. Песочные дорожки, много лавочек, красиво остриженные кустики и все это вдалеке от дорог. Купив мороженное, мы очень уютно разместились на лавке. На душе стало так легко и спокойно, давно не ощущал я себя так прекрасно. С Машкой мы разговаривали о доме, родителях, школе и бывших одноклассниках. Сравнивали этот сквер с нашим парком рядом с домом. По возвращению посмотреть телевизор, в моей комнате. Нашли какой-то американский фильм о любви. Ближе к полуночи, почаевничали с Марией на кухне, приняли по очереди душ и отправились спать. Я долго ворочался и не мог уснуть. Весь сегодняшний вечер, мне очень хотелось поцеловать Машу, но я боялся это сделать, потому что, чувствовал за собой вину. Интересно, как бы сложился сегодняшний вечер, если бы не было этой ситуации с Алиной? Но с другой стороны, ее бы чувства не открылись, не случись этого. Ладно, решил я, время покажет.
В такой полупозиции, мы находились почти два месяца. Шел конец августа, мы поступили в ВУЗы, познакомились с Питером, однокурсниками и с жизнью в мегаполисе. Отношения с Машкой, были точной копией нашего общения, до того момента, как я понял, что люблю ее, только теперь добавились определенные события. Через неделю, четвертого сентября, прилетали на несколько дней Машкины родители.
Этим вечером, мы долго гуляли по центру Санкт-Петербурга, разговаривали на разные темы, а в довершение всего, решили сходить в кинотеатр. Сегодня, начался показ какой-то мелодрамы, а Машка очень ждала премьеру.
Сюжет фильма, чем-то напоминал нашу с Машей историю. Меня он тоже захватил, я внимательно смотрел то на экран, то на Машеньку. Кинокартина подходила к своему окончанию, когда Маша взяла меня за руку. Мне так хотелось это сделать самому, но я боялся ее вспугнуть. Я погладил ее ладонь, она ответила своими ноготочками. Зал, на удивление, был практически пустой, в нашем ряду не было ни одного человека. Через минуту мы страстно целовались. Я не мог остановиться, мне хотелось целовать Машу еще и еще. Нас остановил включенный контролером свет, фильм окончился. Минут через двадцать, водитель такси прервал нашу страсть, своим «Приехали».
В моей памяти не осталось то, как мы поднимались, вошли в квартиру, сняли одежду друг с друга. Я пришел в чувство, когда все случилось. Машка лежала рядом и гладила мою грудь. Я буквально летал. Но не от нашей интимной близости, а от того, что Машенька, наконец, разобралась в своих чувствах и нашему счастью теперь ничего не помешает. Я, был первый мужчина в ее жизни, и это, добавляло мне уверенности.
Эту ночь мы естественно провели вместе, в ее комнате. Утром, все было в лучших традициях романтичных фильмов. Маша проснулась раньше меня и приготовила завтрак. Я, принял душ, мы позавтракали и ушли гулять по городу. Этот день был самый незабываемый в моей жизни. Меня переполняли эмоции, счастье и радость виделось во всем. Мы всю дорогу улыбались, обнимались, целовались, в этот момент, я понял еще несколько вечных фраз. Личный опыт, ничего никогда не заменит, никаких теорий. Действительно, мир сегодня был только для нас двоих и часов мы не наблюдали. Все последующие ночи любви, были одна ярче другой, страсть и буря эмоций усиливались все сильнее и сильнее. Утром четвертого сентября, мы уже по привычке проснулись в комнате Маши.
- Ром, просыпайся, нам за родителями ехать скоро – разбудила меня Машенька.
- Хорошо, уже встаю – ответил я.
Мы позавтракали и поехали в аэропорт. По пути в Пулково, наша беседа затронула тему поведения при родителях. Я считал, что скрывать ничего не нужно, но позиция Маши, с моей, кардинально расходилась. Поэтому мы договорились пока ничего не рассказывать. После встречи старших Рогозиных, вся наша компания отправилась домой. Три последующих дня были посвящены прогулкам и экскурсиям. Два дня мы гуляли все вместе, а на третий, Маша попросила меня оставить ее с родителями наедине, и я поехал в университет. Все люди, окружившие меня этим утром в метро, были самые счастливые и веселые люди, каких я только видел в жизни. Улыбки повсюду: у машинистов и полицейских, контролеров и вагонов, шума я не слышал, музыка в наушниках и все. Как же меняет человека любовь, счастье и любимый человек, который отвечает взаимностью...