Найти тему
Лариса Керчина

ПАРОДИИ НА СТИХИ БАЛЬМОНТА

ГЛУХИЕ ДНИ

Предание

В глухие дни Бориса Годунова,

Во мгле Российской пасмурной страны,

Толпы людей скиталися без крова,

И по ночам всходило две луны.

Два солнца по утрам светило с неба,

С свирепостью на дольный мир смотря.

И вопль протяжный: "Хлеба! Хлеба! Хлеба!"

Из тьмы лесов стремился до царя.

На улицах иссохшие скелеты

Щипали жадно чахлую траву,

Как скот,- озверены и неодеты,

И сны осуществлялись наяву.

Гроба, отяжелевшие от гнили,

Живым давали смрадный адский хлеб,

Во рту у мертвых сено находили,

И каждый дом был сумрачный вертеп.

От бурь и вихрей башни низвергались,

И небеса, таясь меж туч тройных,

Внезапно красным светом озарялись,

Являя битву воинств неземных.

Невиданные птицы прилетали,

Орлы парили с криком над Москвой,

На перекрестках, молча, старцы ждали,

Качая поседевшей головой.

Среди людей блуждали смерть и злоба,

Узрев комету, дрогнула земля.

И в эти дни Димитрий встал из гроба,

В Отрепьева свой дух переселя.

ПАРОДИЯ

В ГЛУХИЕ ДНИ

Быль

В глухие дни правления Бориса

Стервятники парили над Москвой.

В сырых подвалах голодали крысы,

И жуткий смрад клубился над землёй.

Казалось, не светило солнце с неба,

Покрылась мглой российская земля.

И вопль протяжный: "Хлеба! Хлеба! Хлеба!"

С окраин доносился до Кремля.

Среди людей блуждали смерть и злоба.

Бесправие и бедность – впереди.

В те годы Годунов вставал из гроба

И ужасался: Бог не приведи!

В ПРЕИСПОДНЕЙ

Сорвавшись в горную ложбину,

Лежу на каменистом дне.

Молчу. Гляжу на небо. Стыну.

И синий выем виден мне.

Я сознаю, что невозможно

Опять взойти на высоту,

И без надежд, но бестревожно,

Я нити грёз в узор плету.

Пока в моём разбитом теле

Размерно кровь свершает ток,

Я буду думать, пусть без цели,

Я буду звук — каких-то строк.

О, дайте мне топор чудесный —

Я в камне вырублю ступень

И по стене скалы отвесной

Взойду туда, где светит день.

О, бросьте с горного мне края

Веревку длинную сюда,

И, к камню телом припадая,

Взнесусь я к выси без труда.

О, дайте мне хоть знак оттуда,

Где есть улыбки и цветы,

Я в преисподней жажду чуда,

Я верю в благость высоты.

Но кто поймёт? И кто услышит?

Я в тёмной пропасти забыт.

Там где-то конь мой тяжко дышит,

Там где-то звонок стук копыт.

Но это враг мой, враг весёлый,

Несется на моем коне.

И мёд ему готовят пчелы,

И хлеб ему в моём зерне.

А я, как сдавленный тисками,

Прикован к каменному дну

И с перебитыми руками

В оцепенении тону.

ПАРОДИЯ

В ПРЕИСПОДНЕЙ

В какой-то выем я гляжу.

И в преисподней жажду чуда.

Как обезумевший твержу,

Откуда, господи, откуда,

С какого дуба рухнул я,

С какого горного откоса?

Должно быть, враг толкнул меня

Без сожаления и спроса.

В оцепенении лежу

Я с перебитыми руками,

Вполглаза за пчелой слежу,

Как будто сдавленный тисками.

Я, будто звук каких-то строк,

И кровь в моём нетленном теле

Свершает свой неспешный ток.

Лежу без смысла и без цели.

Я нити грёз в канат вплету,

И по стене скалы отвесной

Я заберусь на высоту,

Такой великий и чудесный!

КТО?

Кто качнет завесу гробовую,

Подойдя, раскроет мне глаза?

Я не умер. Нет. Я жив. Тоскую.

Слушаю, как носится гроза.

Закрутилась, дикая, пожаром,

Завертелась огненным дождем.

Кто велит порваться темным чарам?

Кто мне скажет: «Встань. Проснись. Пойдем»?

И, поняв, что выгорела злоба,

Вновь я буду миру не чужой.

И, дивясь, привстану я из гроба,

Чтоб идти родимою межой.

ПАРОДИЯ

Я

Опять идёт гроза пожаром диким.

Ох, нелегко живётся нам, великим.

Да и закрыв завесу гробовую,

Хоть умер я, а всё равно тоскую.

Из гроба встану, чтоб пройтись межой.

Поверь, межа, тебе я не чужой.

МЕЖ ПОДВОДНЫХ СТЕБЛЕЙ

Хорошо меж подводных стеблей.

Бледный свет. Тишина. Глубина.

Мы заметим лишь тень кораблей.

И до нас не доходит волна.

Неподвижные стебли глядят,

Неподвижные стебли растут.

Как спокоен зеленый их взгляд,

Как они бестревожно цветут.

Безглагольно глубокое дно.

Без шуршанья морская трава.

Мы любили, когда-то, давно,

Мы забыли земные слова.

Самоцветные камни. Песок.

Молчаливые призраки рыб.

Мир страстей и страданий далек.

Хорошо, что я в море погиб.

ПАРОДИЯ

ПРОМЕЖ СТЕБЛЕЙ

Безглагольно пустые слова

Вырастают как будто трава.

Здравый смысл потерял я в пути,

Мне его никогда не найти.

ЛОМАНЫЕ ЛИНИИ

Ломаные линии, острые углы.

Да, мы здесь — мы прячемся в дымном царстве мглы

Мы ещё покажемся из угрюмых нор,

Мы ещё нарядимся в праздничный убор.

Глянем и захватим вас, вбросим в наши сны.

Мы еще покажем вам свежесть новизны.

Подождите, старые, знавшие всегда

Только два качания, только нет и да.

Будет откровение, вспыхнет царство мглы.

Утро дышит пурпуром... Чу! Кричат орлы!

ПАРОДИЯ

ОСТРЫЕ УГЛЫ

Как только вылезем из нор,

наденем головной убор.

И вас забросим в ваши сны,

покажем свежесть новизны.

Да возгорится царство мглы!!!

Заточим острые углы!

ОГОНЬ

Не устану тебя восхвалять,

О внезапный, о страшный, о вкрадчивый,

На тебе расплавляют металлы,

Близ тебя создают и куют.

ПАРОДИЯ

ВОДА

Не устану тебя восхвалять,

Монотонная, мокрая, вечная,

Ведь тобою стирают и моют,

Близ тебя поласкают и пьют.

АНГЕЛЫ ОПАЛЬНЫЕ

Ангелы опальные,

Светлые, печальные,

Блески погребальные

Тающих свечей; -

Грустные, безбольные,

Звоны колокольные,

Отзвуки невольные,

Отсветы лучей -

Взоры полусонные,

Нежные, влюбленные,

Дымкой окаймленные,

Тонкие черты,

То мои несмелые,

То воздушно-белые,

Сладко онемелые,

Легкие цветы.

Чувственно-неясные,

Девственно-прекрасные,

В страстности бесстрастные,

Тайны и слова; -

Шорох приближения,

Радость отражения,

Нежный грех внушения,

Дышащий едва; -

Зыбкие и странные,

Вкрадчиво-туманные,

В смелости нежданные,

Проблески огня,-

То мечты, что встретятся

С теми, кем отметятся,

И опять засветятся

Эхом для меня!

ДЕМОНЫ ДЕБЕЛЫЕ

Демоны согбённые,

Мной освобождённые

Из глубин сознания

В омут бытия.

Страстью просветлённые,

Снегом занесённые,

Чувственно-зелёные,

Как мечта моя.

До чего же смелые,

Явно одурелые,

Девственно-дебелые, -

Не взглянуть без слёз.

Вкрадчиво-шуршащие,

Благостно грешащие.

Вижу их всё чаще я

Под листвой берёз.

Зыбкие и странные,

Тайно-окаянные,

До того нежданные,

Миг – и закричу!

Может, это кажется,

Может, бес куражится.

Может, мне отважиться

И сходить к врачу?